Оккупация

— Как вам это удалось? — удивленно прокричал Бартон, но Дымов оставил его вопрос без ответа. Он продолжал чутко прислушиваться к собственным ощущениям, но ничего кроме мертвой вибрации пока не приходило. Опустившись на колени, Вадим вновь прижал к металлу руки. Теперь он действовал более целенаправленно, заставляя ладони попеременно генерировать весь спектр видимого и невидимого излучения. Он работал осторожно, без амплитудных скачков, и все же реакция яйца оказалась совершенно неожиданной. Воздух внезапно содрогнулся от оглушающего скрежета, и гигантская капсула инопланетян практически сбросила Вадима с себя. Лишь напряженные, продолжающие охватывать корабль лимбы удержали его от безжалостного соприкосновения с землей. Тому же англичанину, должно быть, показалось, что он попросту соскользнул вниз — все равно как малыш, съезжающий с ледяной горки на санках. Однако с новыми вопросами Бартон не стал спешить, ему было просто не до них. Воздух продолжал терзать ужасающий скрежет. Теперь это можно было уже называть воем — вроде того, что издает пикирующий самолет. Неведомым образом металлическое яйцо превратилось в подобие гигантского диффузора, и вибрацию последнего можно было разглядеть уже невооруженным глазом. А еще через секунду они увидели, как по глянцевой поверхности яйца пробежала первая трещина. Щель была совсем небольшая, но даже ее хватило, чтобы Вадим ощутил мерзлое дуновение ЧУЖОГО. Пока это напоминало легкий сквозняк, однако дожидаться того момента, когда ветерок перерастет в ураган, безусловно, не стоило.

Не произнося ни звука, Дымов в пару секунд взлетел на край воронки, с силой ухватил Бартона за рукав.

— Что вы делаете?! — прокричал Стив.

— Вниз! И как можно быстрее.

— Вы полагаете, нам угрожает опасность?

— Это еще мягко сказано…

Кажется, Дымов накаркал. Трещина поползла вширь, и с артиллерийским гулом яйцо лопнуло, словно шрапнелью окропив края воронки металлическими осколками. В небо взвилось нечто призрачное, глазом едва угадываемое, совершающее из стороны в стороны стремительные движения. Не дракон и не паук, — нечто, чему трудно было подобрать привычное название. В неком оцепенении Дымов с Бартоном наблюдали, как в стороны от новорожденного чудища разлетаются колеблющиеся язычки пламени. Этакие шаровые молнии с хвостиками головастиков. Каждый из «огоньков» жил своей жизнью, впиваясь в землю, подобно расплавленным каплям свинца, падающим на кусок масла. Одного из «головастиков», плывущего прямо к ним, Вадим отбросил ударом лимба, и в ту же секунду, опоясав себя сотней сверкающих глаз, призрачное видение ринулось к людям. Так кобра атакует зазевавшегося суслика, но сусликом себя Дымов отнюдь не считал.

— Держитесь! — рявкнул он, и время для него послушно остановилось. Энергия, коконом сжимающая тело, взбурлила высвобождающимся водопадом, напрягшееся метатело вздулось подобием шара, стиснула тело Бартона бережными тисками. Удирать, в самом деле, следовало по возможности быстро, и поневоле пришлось прибегнуть к этому не самому комфортному средству передвижения.

Миг, и упругий шар с двумя человеческими телами внутри покатился с вершины пирамиды вниз. Путь, на который до этого они потратили более часа, оказался пройден в минимально короткое время. Больше всего Вадим опасался за состояние своего компаньона, однако стремительное падение с головокружительным вращением англичанин выдержал. Торможение прошло также щадящим образом. Подчиняясь командам Дымова, метатело ослабило хватку, защитный кокон распался, выпуская англичанина наружу.

— Вы в порядке?

Стив Бартон очумело крутил головой, заметно покачивался. Только поддержка Дымова удерживала его от немедленного падения.

— В общем и целом ничего. Голова только немного…

— Это пройдет, главное — убраться отсюда подальше. — Вадим кивнул на пирамиду. — Похоже, этот вулкан нам удалось разбудить.

— Разбудить?

— А вы сами взгляните…

Над далекой шестигранной вершиной продолжал куриться дымок и вздымалось в небо нечто округлое, пестрящее мириадами блесток. Ничего подобного они никогда в жизни не видели, но отчего-то Вадиму снова подумалось, что это не искры, а самые настоящие глаза. Иных органов чувств чудовище просто не имело. С помощью глаз она впитывало в себя новую информацию, с помощью глаз атаковало и убивало. Стремительное исчезновение людей из поля зрения чудовища давало им некую фору, но Вадим отчетливо понимал, что продлится это очень недолго.

Между тем, по ступеням пирамиды уже начинали струиться пузырящиеся потоки. Нечто, напоминающее земную магму, скатывалось вниз с угрожающей неспешностью. Вадим оказался прав: в короткий миг пирамида уподобилась вулкану. Жар, стекающий по ступеням, растапливал в себе камни, обращал все в ту же раскаленную массу. Теперь уже вся пирамида дрожала в огненном мареве, оплывала, точно стеариновая свеча.