Оккупация. Правда и мифы

«Во-первых, партизанские отряды должны, и имеют к этому все возможности, обеспечить себя за счет противника. Партизаны, если у них нет в достаточном количестве оружия, боеприпасов и другого снаряжения, должны добыть все это в бою… Нельзя приучать отряды требовать и полагаться на снабжение только из центра и поощрять этим беззаботность в отрядах.

Во-вторых, фронтовые штабы, представляя заявки в Центральный штаб, упускают из виду, что все вооружение, боеприпасы, снаряжение и др. отпускаются для действующих фронтов и армий и… снабжение должно идти через них, а они, в свою очередь, вправе и должны предъявлять соответствующие заявки… для нужд партизанского движения. Доставка в отряды грузов самолетами также может во многом быть разрешена силами фронтов.

Само собой разумеется, что в снабжении специальным вооружением, например рациями, подрывными минами и т д., Центральный штаб партизанского движения будет оказывать помощь».

На практике же за счет местных ресурсов партизаны могли обеспечить себя только продовольствием и фуражом, но никак не вооружением и боеприпасами. Об этом уже после войны, 28 декабря 1965 года, вполне откровенно написал Пономаренко бывший командир партизанского отряда А. Андреев, впоследствии один из руководителей белорусских профсоюзов. Он критиковал утверждение в статье Пономаренко, опубликованной в юбилейном сборнике к 20-летию Победы «Борьба советского народа в тылу врага», будто «немецкие склады, базы снабжения и эшелоны являлись главным снабжением партизанских отрядов и соединений». Андреев на основании собственного опыта вполне резонно возражал: «На самом деле указанный в статье источник являлся не главным, а подсобным в боевом снабжении советских партизанских отрядов и соединений.

Известно, что в первые годы войны основная масса оружия и боеприпасов черпалась партизанами из оставленного частями Советской Армии при отступлении и в большинстве случаев запрятанного населением, а затем — за счет получения из советского тыла…

Исключение, пожалуй, составляли операции партизан по разгрому вражеских гарнизонов, если производились они силами, значительно превосходящими силы противника, однако и они в большинстве случаев не давали должного эффекта в рассматриваемом плане, ибо влекли за собой большие потери в живой силе, большой расход боеприпасов. Этим и объясняется то, что трофейное оружие и боеприпасы сравнительно мало были распространены среди партизанских отрядов, хотя партизаны и стремились заполучить его — ведь, помимо всего, это имело и моральное значение…

Сколько возможностей было упущено партизанами только из-за постоянного острого недостатка оружия, боеприпасов, отсутствия взрывчатки! Недаром в подавляющем большинстве партизанских отрядов шли на такие дела, как разминирование минных полей, разряжание снарядов и выплавление из них тола; в отдельных отрядах и бригадах даже изготавливали самодельное огнестрельное оружие (партизан одного из белорусских отрядов, Георгий Тихонович Дмитриенко, изобрел автомат, годный для сборки кустарным способом и почти не уступавший по своим качествам ППШ. — Б. С.)».

В апреле 1943 года Центральный штаб партизанского движения отдал приказ оборудовать в отрядах специальные машинки для набивки трофейными пулями гильз от отечественных патронов. Однако к трофейным гильзам все равно требовались новые капсюли, доставляемые с Большой земли. Кроме того, такие самодельные патроны часто давали осечки. А выплавление тола из снарядов нередко кончалось взрывами и гибелью людей.

Порой партизанские отряды испытывали большие трудности со снабжением не только боеприпасами, но и одеждой и продовольствием. 25 октября 1942 года комиссар действовавшего в Белоруссии 537-го партизанского отряда Коспар докладывал Пономаренко: