Окликни меня среди теней

– Конечно. - Русов чувствовал себя очень непринужденно после виски, пива и лимонада. - Но знаете, Тереза, она совсем не восхищалась Америкой. Уже тогда были всякие культы, насилие, порнография. Она часто говорила, что Бог ненавидит это и поэтому послал на Америку наказание, как на Египет во времена Моисея.

Русов отхлебнул еще лимонада, пузырьки лопались на языке совсем как у шампанского. Он вспомнил, с каким воодушевлением говорила мать - глаза блестят, рыжие локоны чуть растрепаны, - и сам ощутил вдохновение:

– Вообще, она была идеалисткой. Часто говорила, что только прямой диалог с Богом может дать людям свободу и чувство достоинство. Так обращались к Богу первые поселенцы в Америке - пуритане, и Он дал им целый континент, а их потомкам процветание. Но теперь Бог отвернулся от Америки и обратил взор на другие страны…

Русова понесло. Дома к его матери нередко относились скептически: какие-то американцы приехали учить русских вере в Бога. Русов и сам иногда стеснялся мамы, но сейчас испытывал только любовь и восхищение.

– Ваша мать замечательная женщина, - глаза Терезы блестели. - Как ее имя?

– Кэти, - улыбнулся Русов. - У нас ее звали Катериной…

Но ему не дали погрузиться в воспоминания: массивный Рой хотел знать, как поступают с одержимыми черным бешенством в России?

Русов бодро ответил:

– Отстреливают на месте. Нельзя же подвергать опасности других людей.

Они выпили, и Русов даже не понял, что именно…

Тут между ними опять возникла Памела и стала расспрашивать о сексуальном воспитании в русских школах и первом сексуальном опыте самого Русова. Несмотря на опьянение, Русов все-таки покраснел и беспомощно оглянулся.

К счастью, Джанет оказалась рядом - взяла за руку и увлекла за собой. Она давно с неудовольствием поглядывала на Русова, но тот не замечал.

Гости танцевали, из расставленных под деревьями колонок раздавалась ритмичная музыка. Джанет укоризненно сказала:

– Ты много пьешь, Юджин.

Русов попытался уверить, что совсем не много, но английские слова почему-то не выговаривались. Некоторое время он и Джанет танцевали молча. В глазах девушки тлели сердитые зеленые огоньки, она держалась немного в стороне, и только ладони лежали на плечах Русова, а он держался за ее талию.

Когда первые гости начали уходить, Джанет опять взяла Русова за руку и, подведя к хозяевам, - ими оказались Брайан и Памела - поблагодарила за вечер.

– Куда же вы? - удивилась Памела. - Мы еще не играли…

– Нам пора, - повторила Джанет. - Большое спасибо.

– Присоединяюсь, - сумел сказать и Русов.

Подумав, что вышло слишком кратко, хотел что-нибудь добавить, но Джанет уже увлекла его к машине. Фонари перемигивались над головой, и всем встречным Русов говорил, как приятно было с ними познакомиться.

Под конец Джанет фыркнула:

– Это куст, Юджин. Если не будешь за меня держаться, точно с ним близко познакомишься. Выходит, это правда, что русские много пьют.

Русов хотел сказать, что почти не пьет, но с удивлением обнаружил, что сидит уже на лестнице в гостиной, а Джанет, стоя на коленях, снимает с него грязные туфли. Хотя перед глазами все плыло, Русов ухитрился сказать:

– Я сам.

– Ну конечно! - Джанет подняла голову, и глаза сверкнули как зеленые молнии. - Мало того, что приходится помогать дяде, так еще пьяные русские сваливаются на голову. Спокойной ночи!

И ушла, сердито стуча каблучками.

Русов с трудом снял туфли и, придерживаясь за перила, поднялся наверх. Кое-как стащил одежду и завалился в постель. Золотоволосая девушка насмешливо улыбалась со стены. Русов скрипнул зубами и выключил свет.

Ночь была как провал между мирами - бесконечное падение и бесконечная тошнота. Только к утру повеяло покоем, словно мама коснулась лба прохладной ладонью. Русов немного поспал. Злясь на себя, долго стоял под холодным душем, а затем спустился вниз, где сказал доброе утро Грегори и Джанет. Та испытующе поглядела на него.

Зазвонил телефон. Грегори взял трубку и кивнул Русову:

– Тебя.

Это оказался Сирин, только что вернулся автобусом из Колумбуса.

– Так себе городишко, бюрократ на бюрократе. Настроение поганое, потом расскажу. А у тебя что нового?

– Да вот, набрался на вечеринке, - грустно сказал Русов и покосился на хозяев: хорошо, что не понимают по-русски. - Джанет пришлось с меня туфли стаскивать.

– Ладно, что не все остальное! - хохотнул Сирин. - Меня как-то привезли всего заблеванного. Ты что пил?

– В основном пиво и вино. И чего меня так разобрало?

– А перечислить сможешь? - заинтересованно спросил Сирин.

– Сначала пиво, - стал вспоминать Русов. - Потом вино. За ним шампанское. Еще пиво. Потом виски, но немного, стаканчика два. Опять пиво…

– Достаточно, - перебил Сирин, - намешал. После виски нечего было пиво жрать. Хотя, если пить все подряд, то очередность без разницы. Надо было выбирать что-то одно. Голова болит?

– Да нет, - смиренно сказал Русов. - Я поспал, а потом холодный душ принял.

– Ну и не опохмеляйся, - по-отечески посоветовал Сирин. - А то весь день загубишь. Пока, потом созвонимся.

Русов положил трубку и сел за стол.