Окна

Наверное, это же особенное положение и слава Уэлена привлекли к нему и внимание архитекторов. В 66-м году в поселке появилось первое двухэтажное здание — школа. Строили ее долго, несколько лет, наконец сдали. До того нам приходилось работать в старенькой, еще дореволюционной постройки, школе. Было в ней, конечно, тесно, классы маленькие, разгорожены фанерными стенками, голоса учителей во время объяснения мешались, заглушали друг друга. Отапливалась школа, как и все дома в поселке, печками, к утру классы нагреваться не успевали, ученики и учителя сидели в пальто. Назначишь, бывало, по плану на первом уроке письменную работу, а чернила еще не оттаяли, на ходу перестраиваешься, рассказываешь что-нибудь, читаешь. Учительская была крохотная, наглядные пособия хранить негде, большая часть их так и лежала в холодном школьном складе, вперемешку со снегом. Иногда, вместо первых уроков, все учителя и ученики постарше занимались тем, что откапывали, школу, — после вчерашней пурги… Да, а все-таки славное, как вспомнишь, было время!.. Новая школа в сравнении с прежней выглядела просто дворцом: просторные классы, большой спортзал, мастерские, своя котельная, водяное отопление. Заниматься начали в одну смену, потому что всем классам теперь хватало места, в учительской каждый учитель обзавелся собственным столом. Помню, я даже, благо рядом, ходил в школу проверять тетради, готовиться к завтрашним урокам… В том же году принялись строить в Уэлене также новый детский сад и ясли, и примерно в это же время замелькали в прессе фотографии «завтрашнего» Уэлена. Это был пока лишь макет, наглядное воплощение мысли магаданских архитекторов из «Дальстройпроекта», — очень красивый, как и все макеты такого рода: на гладком темном оргстекле, обозначающем участок уэленской косы, аккуратный ряд белых пластмассовых прямоугольничков, обозначающих дома. Здания вытянуты поперек косы; судя по количеству полосок, изображающих окна, они — четырехэтажные. Поселочек ладный, компактный, всего в шесть домов, между которыми, как раз посередине, еще одно П-образное здание пониже прочих: в нем, видимо, должны были сосредоточиться учреждения административного, культурного, бытового назначений. И все дома, как это принято теперь в проектах северных городов и поселков, соединены насквозь единой, прямой, приподнятой на столбах до уровня второго этажа крытой галереей — на случай непогоды. Так и воображаешь себе пургу и мрак за темными большими окнами, а внутри этой галереи — яркий свет, вечнозеленые деревья в кадках!.. До сих пор у меня сохранился журнал «Магаданский оленевод» за 68-й год, в котором, на одном из разворотов, помещены рядом две большие фотографии. На одной — тогдашний, «живой», заснеженный одноэтажный Уэлен с новенькой школой на первом плане, на другой — описываемый макет. Тут же подпись: «Утвержден генеральный план постройки нового поселка на галечной косе. Это будут многоэтажные дома, выстроенные с учетом всех климатических условий Арктики. Генеральный план уже претворяется в жизнь. Началось строительство огромного детского комбината».

Прошло десять лет. Как же выглядит сейчас Уэлен? Повторяю, он очень переменился. «Многоэтажных» домов в нем нет, но двухэтажных уже поболее десятка. Кроме школы появился новый прекрасный интернат на двести мест, взамен того старого и тесного, в котором я сейчас жил, как в гостинице. Правда, старый был под боком у школы, а новый далеко, полпоселка приходится теперь ученикам пробегать — иногда в пургу, мороз или дождь… Длинное, как корабль, здание косторезки. В прежнем домике мастерской было всего две рабочих комнаты: в одной сидели резчики, в другой, совсем крохотной, ютились граверы. Сейчас и у резчиков несколько цехов, в том числе цех первичной обработки клыка, и у граверов свое просторное помещение, добавился швейный цех, а главное, большой зал отведен под красный уголок, где выставлен художественный фонд мастерской. Одна только беда: старая косторезка была деревянной, с сухим воздухом, а новая — из бетона, поэтому когда переезжали в сырое, непрогревшееся как следует, здание, многие изделия из клыка не вынесли перемены температуры и влажности, полопались. До сих пор в красном уголке стоит огромная картонная коробка, полная обломков расписанных уэленскими мастерицами клыков, и склеить эти клыки, вернуть им художественную их ценность, конечно, уже невозможно…