Окна из будущего

"Чисто научная сторона вопроса сейчас находится в такой стадии, что позволяет перейти к форсированному проведению работ в направлении практического использования энергии урана. Для этой цели мне представляется крайне необходимым как можно быстрее создание в одном из специальных институтов лаборатории специально для урановых работ, что дало бы нам возможность проводить работу в постоянном контакте с наиболее квалифицированными техниками, химиками, физиками и военными специалистами нашей страны. Особенно для нас необходимо сотрудничество с высококвалифицированными конструкторами и химиками".

И далее Виктор Алексеевич приводит номер своего партбилета — 2377049 и адрес в Харькове.

Письмо попадает на стол наркома, но на нем сделана приписка: "Не подтверждается экспериментальными данными". Нарком не стал разбираться в сути дела — все его помыслы были связаны с сегодняшним положением дел на фронтах, а не с будущей войной. И судить его за это нельзя…

Однако уже через несколько лет и ему, и академику Хлопину, и физикам, и военным предстоит фантастику делать реальностью, и тогда вспомнят о Заявке на изобретение атомной бомбы. Но единственное, что останется сделать. — это от руки написать "секретно".

Страница истории ДО ГРИФА "СЕКРЕТНО" (продолжение)

Начало 1939 года. Президиум Академии наук СССР обсуждает проблему атомного ядра. Обеспокоенность наших ученых очевидна — об этом свидетельствует письмо в СНК СССР президента АН СССР В. Комарова и Секретаря Президиума АН СССР В. Веселовского. В нем, в частности, говорится:

"Физика атомного ядра является одним из важнейших отделов современной физики. При изучении ядра сделан ряд замечательных открытий, заставивших пересмотреть основные физические представления. Поэтому физика ядра имеет большое значение для всей физики в целом.

Работа по ядру требует сложнейшей техники. При изучении ядра применяют такие установки, как циклотрон, электростатический генератор и др., являющиеся сложнейшими инженерно-физическими сооружениями…

Техническая база советской физики крайне недостаточна и резко отстает от соответствующей базы в заграничных лабораториях. В Союзе имеется в настоящее время лишь один циклотрон малой мощности и устарелой конструкции. Между тем циклотрон является основной из применяемых сейчас установок для получения быстрых частиц. Так, например, число действующих циклотронов в США сейчас 7 и строящихся — 9. В Японии — 1 действующий и 1 строящийся, в Англии строятся 2, во Франции — 1, в Дании — 1, в Канаде — 1 и в Швеции -1…"

И далее вывод:

"Президиум Академии наук СССР рассмотрел вопрос об организации физики атомного ядра. Президиум АН полагает, что:

1. Сосредоточение работ по изучению атомного ядра в Академии наук СССР и академиях союзных республик (УССР, БССР), а также в университетах является неотложной задачей.

2. Необходимо скорейшее осуществление строительства циклотрона, спроектированного Ленинградским физико-техническим институтом.

3. Центральная лаборатория по изучению атомного ядра должна быть создана в Академии наук в Москве…"

Ответ на письмо поступил довольно скоро. Он был лаконичен:

"…Совнарком разрешил Академии наук сосредоточить работу по исследованию атомного ядра в Академии н аук СССР и выделить необходимые лимиты капиталовложений за счет плана капитальных работ Академии на 1939 год".

Этим же решением Ленинградский физтех из наркомата среднего машиностроения был передан в Академию наук.

Так этот прославленный институт навсегда остался в Академии, хотя позже над ним было "двойное" руководство — теперь уже Академии и Министерства среднего машиностроения. Но до этого времени еще десять лет.