Окна во двор

Экзотические путешествия, изысканный отдых, дорогие развлечения – для этого наша страна была мало оборудована. За границу – не больше двух раз в год (один раз в соцстрану, один – в капстрану; обмен валюты очень ограничен).

Поэтому алчные люди вытряхивали деньги из конвертиков и скупали хрусталь, меха и драгоценности. Что, конечно, глупо до безумия, имея в виду и сомнительную ликвидность подобных активов, и «в гроб с собой не положишь».

То есть было какое-то социальное понуждение к бессребреничеству.

Конечно, бытие определяет сознание. Но сознание с этим не мирится.

В результате мы получили безумства нуворишей. И еще сильнее полюбили бессребреников старой закалки.

заметки демократа Мансарда и бельэтаж

Я демократ. Мой демократизм самый что ни на есть искренний – демократизм пожилого консерватора, любителя легкого вина и приятной книжки про умное.

То есть: меня никто и, главное, ничто не заставляет писать статьи против жестокости властей и бесстыдства толстосумов, выступать за равенство перед законом и даже, представьте себе, за справедливое распределение национального богатства.

Я это делаю (и так думаю) от души, в результате размышлений, впечатлений и переживаний. Надеюсь, не самых незрелых.

В этом мое отличие от грызоногтого юного демократа, вся демократия которого – от зависти к богатым и властным. А когда ему доведется хапнуть лимон-другой или стать первым помощником второго заместителя – то это демократическое и где-то отчасти радикальное дитя становится жуткой скотиной с известным ментально-моральным репертуаром: «твои трудности» и «бабло победит зло».

Ошибкой было бы считать, что демократия и прогресс гнездятся в мансардах и подвалах, а реакция и авторитаризм – в бельэтажах и на виллах. Но, разумеется, обратное тоже неверно как общее правило. Скорее всего, это почти независимые переменные.

Почти. Потому что демократия мансард и подвалов – это до времени скрытый тоталитаризм. А тоталитаризм, в свою очередь, есть предельно упрощенная и радикализированная демократия.

Вообще же демократия – изобретение мещанское. (Только прошу и умоляю – не надо про Древнюю Грецию! Устройство античного полиса не имеет ни малейшего отношения к современной демократии. Ни к процедурам, ни к ценностям. Одно название!)

Давайте о ценностях.

Демократизм – это уважение к другому человеку. Признание неудобного факта, что у другого человека – такие же права, как и у меня.

Но не просто у какого-то хорошего другого человека по моему выбору – а у любого другого. Проще говоря, у всех.

Это придумали мещане (бюргеры, буржуа, городские жители), и это стало господствующей моралью общества.

Демократическое уважение в корне отличается от аристократического.

Демократ уважает всех. Дворян, крестьян, купцов, всех остальных. В том числе и аристократию, эту верхушку дворянства.

Аристократ – уважает только равных себе. Благородных. То есть хороших кровей. Родившихся от правильных мамы и папы (ах, какой скотоводческий взгляд на людей!). А остальные – чернь, быдло, людишки. Подлый народ (то есть внизу общества находящийся).

Вот почему аристократы были так чувствительны к слову «подлец». Пьер Безухов сказал Анатолю Курагину, что тот поступил подло. Анатоль тут же стал требовать-просить-умолять взять это слово – именно это слово! – обратно. Несмотря даже на то, что разговор был с глазу на глаз. Мистический страх аристократа, что его спутают с «народишком».

Смешно другое.

Далеко не все мещане являются демократами по своим убеждениям. Увы, многие несознательные мещане само слово «мещанин» считают обидным. А слово «аристократ», «благородный» – похвальным.

Никакой сословной гордости!

популярная психология Разговор квартиросъемщика с хозяином

– У вас нет посудомоечной машинки, – сказал будущий жилец.

– Не нравится – ищите другую квартиру, – сказал хозяин.

– Что вы, что вы, очень нравится! А можно, я за свой счет поставлю машинку? Потом, когда я съеду, она останется вам.

– Не надо.

– То есть чтобы я забрал ее с собой?

– Нет! То есть чтобы вы не смели ставить машинку, вешать новые крючки в ванной, переставлять цветы с места на место, убирать чучело совы со шкафа, менять занавески и вообще что-то трогать!

– Можно хотя бы пару картинок повесить? – спросил будущий жилец.

– Гвозди в стену? Вы, наверное, с ума сошли?

– А можно ко мне придет в гости девушка?

– В гости можно. Ненадолго и не слишком часто. А ночевать нельзя. Сначала она останется ночевать, а потом этак незаметно переедет к вам жить. Ползучая оккупация. Сами пожалеете! Локти искусаете!

– Но это уже вас не касается! – возмутился жилец.

– Мне ваша горькая судьба без разницы, – холодно ответил хозяин. – Но я сдаю квартиру одинокому мужчине. И вот это напрямую касается меня. Кстати, имейте в виду, я буду присматривать за квартирой. Буду вас навещать каждый второй вторник, плюс еще раз в месяц без предупреждения.