Окно Иуды

Г. М. подал знак Лоллипоп. Свидетелю предъявили оружие, внешне очень похожее на арбалет, который Г. М. вчера использовал для иллюстрации. Оно было не таким длинным и с более широкой головкой; ручку украшали ряд стальных гвоздей и стальная пластинка.

– Это тот арбалет? – спросил Г. М.

– Да, сэр. На пластинке даже выгравировано имя мистера Хьюма.

– Взгляните на зубчатый барабан ворота. Не застряло ли в нем что-нибудь?.. Вытащите это и покажите жюри. Что это такое?

– Кусочек голубого пера, сэр.

Генеральный прокурор поднялся. Теперь он был не саркастичен, а серьезен и вежлив.

– Милорд, следует ли нам предполагать, что это тот самый таинственный кусок пера, о котором задавали так много вопросов?

– Только его часть, милорд, – сказал Г. М. – Если его обследовать, видно, что маленький фрагмент все еще отсутствует – размером всего лишь около четверти дюйма на полдюйма. Это второй кусок. Всего их три – один еще предстоит найти. – Он повернулся к свидетелю: – Могли бы вы ответить точно, является ли кусочек, который вы держите в руке, частью сломанного направляющего пера этой стрелы?

– Думаю, мог бы, сэр.

– Тогда взгляните на него и скажите нам.

Покуда Шенкс, сгорбившись, разглядывал кусочек пера, люди в зале приподнимались, пытаясь его увидеть. Заключенный тоже смотрел на него, но выглядел таким же озадаченным, как остальные.

– Кусочек является частью этого пера, сэр, – заявил Шенкс.

– Вы в этом уверены? Даже если это гусиное перо и покрыто специальной краской, каким образом вы можете опознать его как принадлежащее именно этой стреле?

– Сэр, я сам накладывал эту краску кисточкой, как художник. Вот что я подразумевал под соответствием. Краска в одном месте облупилась, и на голубом фоне появилось светлое пятно, похожее на вопросительный знак. Здесь находится его верхняя часть, но низ и точку я не вижу…

– Вы можете поклясться, что кусочек, застрявший в арбалете, оторвался от пера на этой стреле?

– Могу, сэр.

– Пока это все, – сказал Г. М.

Генеральный прокурор встал. За его вежливостью скрывалось некоторое раздражение. Под взглядом сэра Уолтера Шенкс явно нервничал.

– Эта стрела датирована 1934 годом. Означает ли это, что вы изготовили или покрасили ее в 1934 году?

– Да, сэр. Думаю, весной.

– С тех пор вы когда-нибудь видели ее достаточно близко, чтобы обследовать? После победы на ежегодном состязании в 1934 году мистер Хьюм повесил эту стрелу на стене кабинета?

– Да, сэр.

– С тех пор вы находились достаточно близко от нее?

– Нет, сэр, пока этот джентльмен… – он кивнул в сторону Г. М., – не попросил меня взглянуть на нее месяц назад.

– Значит, с 1934 года и до тех пор вы практически не видели стрелу?

– Да, сэр.

– Полагаю, в течение этого времени вы изготовили много стрел для мистера Хьюма?

– Да, сэр.

– Сотни?

– Ну, сэр, я бы не заходил так далеко.

– Попытайтесь назвать приблизительное число. Будет ли правильным предположить, что вы изготовили или подготовили более сотни стрел?

– Да, сэр. Их было очень много.

– Понятно. Тем не менее вы утверждаете, что по прошествии стольких лет можете опознать одну из более чем сотни стрел, которую вы красили в 1934 году? Напоминаю вам, что вы находитесь под присягой.

При этом грозном напоминании свидетель бросил взгляд на зрительскую галерею, словно ища поддержки.

– Понимаете, сэр, это моя работа…

– Пожалуйста, отвечайте на вопрос. Можете ли вы после стольких лет определить среди более чем сотни стрел ту, которую вы красили в 1934 году?

– Я бы не хотел клясться, сэр. Чего доброго, попаду в ад…

– Отлично, – кивнул генеральный прокурор, довольный произведенным эффектом. – А теперь…

– Но я уверен, что это та самая стрела!

– Хотя не можете в этом поклясться. Понимаю. А теперь… – продолжал сэр Уолтер, подобрав тонкие листы с машинописным текстом. – У меня здесь копия заявления обвиняемого полиции… Пожалуйста, передайте это свидетелю… Возьмите заявление, мистер Шенкс, и прочитайте нам первый абзац.

Испуганный Шенкс взял лист бумаги и, моргая, уставился на него. Потом он начал шарить в карманах без очевидного результата, побуждая суд все сильнее сомневаться в его умственных способностях.

– Не могу найти мои очки, сэр. Боюсь, что без них…

– Насколько я понимаю, – осведомился генеральный прокурор, правильно интерпретируя моргание, – без очков вы не можете прочитать заявление?

– Не то чтобы не могу, сэр, но…

– Однако вы смогли опознать стрелу, которую красили в 1934 году? – добавил сэр Уолтер и сел.

На сей раз Г. М., готовый к бою, возобновил прямой допрос, но он оказался кратким.

– Сколько раз Эйвори Хьюм выигрывал ежегодные состязания?

– Три раза, сэр.

– В этих случаях стрела служила специальным призом, не так ли?

– Да, сэр.

– Значит, она не являлась «одной из более чем сотни»? Это был специальный сувенир?

– Да, сэр.

– Эйвори Хьюм показывал вам стрелу и привлекал к ней ваше внимание после того, как выиграл первое состязание?

– Да, сэр.

– Ха! – Г. М. приподнял мантию, чтобы подтянуть брюки. – Это все. Нет, не сюда, сынок, – это судейская скамья. Пристав проводит вас. – Подождав, пока Шенкса уведут, он снова поднялся. – Вызовите Реджиналда Ансуэлла.