Окно напротив

Еще до того, как пальцы коснулись мягких волосков, она уже догадалась, что это будет. Девушка поняла это по запаху. Вспомнила. И стоило ей опуститься на колени перед странным предметом, как аромат стал очевиднее. Тот самый запах, который встретился ей в последний раз, когда она прибежала после смены домой с заветным биноклем в руке. Запах, созданный утонченным французским парфюмером, и купленный месяц назад соседкой за бешеные деньги, на которые простой рабочий мог жить спокойно целый месяц, ни в чем себе не отказывая. Запах, которым соседка неустанно хвасталась и даже брызгала в воздух, предлагая ощутить ей его снова и снова.

Запах Лизы, точнее, ее новых духов.

Сомнений не было.

Спина Марьяны мгновенно покрылась противным холодным липким потом. Пальцы опустились в холодный мех и застыли. Она сглотнула, пытаясь прогнать дальше в пересохшее горло клейкую, тягучую слюну.

Это была шуба Лизы. Ее норковая шуба. С ее запахом.

Девушка замерла, ощущая, как на каждом вдохе почти горит слизистая. Нужно было встать и выйти отсюда незаметно. Дышать тихо-тихо. Двигаться неслышно, осторожно. Только добраться до двери и уйти. Она закроется в своей квартире и позвонит Сереге. Закроется, и там он ее не достанет.

Марьяна встала. Густой, тяжелый и сладковатый запах, доносящийся от шубы, заставлял ее сердце стучать быстрее. Заставлял хватать воздух широко раскрытым ртом.

Просто открыть дверь. Повернуть замок и открыть.

Она протянула руку, надавила на ручку, та поддалась, и дверь начала открываться. Беззвучно. Вздох облегчения чуть не сорвался с ее губ. Свет из подъезда упал на ее ноги. Девушка потянула дверь на себя и хотела уже сделать шаг, когда что-то тяжелое внезапно обрушилось сверху на дверное полотно и силой вернуло его на место.

Она подняла глаза и увидела его руку. Серую, не знавшую мыла, с кривыми пальцами и грязью под ногтями. Его ладонь скользнула ниже и молниеносно переместилась на ее рот, не позволяя теперь произнести ни звука.

Марьяну накрыла колючая, тяжелая и сжимающая в своих тисках волна страха, заставляющая тело скручиваться и выгибаться в судорогах. Она застонала и попыталась вырваться, за что сразу получила тяжелый удар по затылку. Тьма окутала ее взор, проникла глубже и вдруг накрыла сознание плотной черной пеленой, не оставлявшей ни единой надежды на спасение.

***

Павел не стал дожидаться лифта. Он взбежал по лесенкам на свой этаж быстро и даже резво. В последний раз он так лихо скакал по ступенькам лет пятнадцать назад, после армии. Но тут не смог сдержаться, уж очень ему хотелось успеть оказаться дома к тому моменту, когда прекрасная рыжеволосая девушка войдет в дверь своей квартиры. Даже если это грозило ему проблемами с пошатнувшимся вдруг здоровьем.

Он влетел в квартиру и, забыв снять одежду и даже обувь, сразу прошел в комнату.

Ему трудно было объяснить это желание даже самому себе. Казалось бы, обыкновенный интерес, но за ним явно таилось что-то большее. После развода Павел связывался с разными женщинами. Не из-за того, что искал любовь или что-то такое. Он просто-напросто пытался найти хотя бы немного того, чего у него не было.

Он не отказывался от красивой женщины, если той хотелось попасть к нему в кровать. И не обманывал ее глупыми обещаниями. Тем более что женщин, которым не нужны были отношения, а хотелось просто отдохнуть телом и ощутить себя ненадолго желанной – было хоть отбавляй.

А самому Камышеву иногда, поздно ночью, когда он оставался один и курил, забывая про удушливый дым, прямо на кухне, хотелось вдруг оказаться не одному. Нестерпимо хотелось ощутить кого-то рядом, проговорить долго, до самого утра, о разных глупостях, и, прижавшись к чьему-то родному теплу, уснуть почти на рассвете.

Потому что одиночество поселилось внутри настолько давно, что ему самому страшно признаться себе в этом.

А тут эта девушка. Появилась вдруг из ниоткуда. Такая светлая и такая сильная, что ему почему-то захотелось попробовать узнать ее ближе. И даже не тащить в постель, несмотря на желание. Просто общаться, просто смотреть на нее и что-то говорить.

Хотя... ему все же отчасти было страшно. И, в первую очередь, из-за того, что он не хотел еще раз ошибиться.

И не только из-за себя любимого, а просто ради вот этой вот чудной молоденькой женщины, которая вряд ли может оказаться в чем-то плохой. Поэтому ему теперь стоило бы подумать и понять - как же быть дальше? И какой шаг необходимо сделать первым.

Он встал сбоку от окна и расстегнул куртку. Пальцы сами выудили пачку сигарет из внутреннего кармана. На улице начинало смеркаться, поэтому, чтобы не быть замеченным, он развернулся и, щелкнув зажигалкой, прикурил. В окне напротив по-прежнему было спокойно.

Неужели, она еще не дошла? Может, заглянула к соседке? Или вошла до его прихода и уже скрылась в ванной? Камышев начинал всерьез беспокоиться.

Окунаясь в табачный дым, он вновь возвращался к своим мыслям.