Окно в Европу

– Не цепляйся к человеку. Родственные чувства обуяли, – пояснила я. – Они оказались сильнее, чем тяга к природе… Идея мне нравится. Много врать не придется. Вот только надо аптечку проверить. И пополнить запас бинтов.

– Можно подумать, что здесь намечается не встреча возлюбленных, а крутой мордобой, – фыркнула подруга.

– Так это для Насти. Раньше мамуля каждый раз пополняла запасы медикаментов перед ее приездом. А папик дозором обегал весь участок с молотком в руках и тщательно проверял все опасные и безопасные места, где могли торчать гвозди. Давненько она у нас не была…Учеба, работа…

Настя – единственная настоящая подруга Алены с детсадовского возраста. Девчонки давно выросли, повзрослели. У каждой своя жизнь. И все-таки они сохранили в ней место друг для друга. Ребенком Настя была уникальным. Например, все дети, включая мою дочь, знали, что если есть забор, то где-то в нем должна быть калитка. Настю причинно-следственная связь между этими предметами не волновала. Для нее заграждение было досадным препятствием, за которым существовало что-то интересное. Пусть даже и знакомое, но вдруг?.. И потому лезла напролом там, где пришла эта идея. Несчетное количество раз ее снимали с заборов, решеток, даже калиток, где она зависала на собственных платьицах и брючках. Исключительный день, прожитый ею без ободранных коленок, шишек и царапин, воспринимался родителями, как приятное недоразумение. Самое интересное, что девчушка, как бы больно ни было, никогда не плакала. Демократичные родные спокойно отпускали ее с нами на дачу, и эти дни превращались для девчонок в праздник. Спокойная и рассудительная Алена становилась раскованнее, а Настя немного притормаживала перед тем, как осуществить очередную затею. Я по мере сил была начеку. Но не всегда успевала. Если Настя видела тарзанку, да еще над прудом – труба дело. Мой вопль заставал ее уже в воде. В процессе переодевания и переобувания у нее ни с того ни с сего начинался приступ аллергии с подъемом температуры. А в аптечке не оказывалось тавегила или супрастина. Едва купировался приступ, Настя заявлялась с разбитыми коленками, поскольку скакала по бетонным блокам, намереваясь сделать поход в лес более длинным и интересным… Хорошенькое личико с огромными карими глазами лишь слегка морщилось от зеленки, тогда как стоявшая рядом с подругой Алена изъявляла полную готовность зареветь от жалости. Дважды Настя летала с недостроенного второго этажа дачи на первый, заставляя меня, ожидавшую ее появления совсем с другой стороны, сжиматься в комок от страха. Несколько раз она проваливалась в обводную канаву, зачерпывая полные сапожки грязной воды. Самостоятельности ей было не занимать. В последний раз, справившись со стиркой носков, она пристроила их сушить на печку. Один носок тут же сгорел. Насколько я знаю, все детские фотографии Настеньки в полный рост отличаются одной закономерностью: по мере взросления не менялась только раскраска ног зеленкой. Травматологическое отделение нашей детской поликлиники каждый раз встречало ее как родную. Еще будучи совсем маленькой, Настя свалилась с какого-то косогора, старательно пропахав носом землю. На память об этом случае на носу так и остался маленький шрамик. С детских горок она съезжала исключительно на ногах. Добрые дяденьки, сооружая их, на это не рассчитывали. Деткам надлежало съезжать сидя и вставать прямо на ножки на твердый асфальт, чтобы не мазать обувь. Один раз Насте не повезло, и она свалилась на этот асфальт плашмя. Второй раз, когда ей тоже не повезло, наложили несколько швов на разбитую голову. После одной неудачной осады детсадовского забора Настя свалилась и вывихнула ногу. Хирург-травматолог, наложив тугую фиксирующую повязку, глядя девочке прямо в глаза и многозначительно грозя указательным пальцем, строго предупредил, что неделю ей не разрешается прыгать и скакать. Ровно через неделю Настина мама привела ее к этому же травматологу, сообщив, что дочь наступила на иголку. Настя держалась стойко. Дяденька хирург был хоть и справедлив, но очень уж строг. На его вопрос: – «Какая нога болит?» она ответила, что не знает. Тогда хирург задал вопрос по-другому: «Где болит?» – и получил тот же ответ. Мама пояснить ничего не могла, так как знала только одно: дочь наступила на иголку, а Настя никогда не обманывает. Не долго думая, любящая мать предложила сделать рентген обеих ступней. Но обошлось без этого. Проблемная зона уже начала нарывать. После рентгена иголку успешно удалили. Через две недели девочка наступила на веник и непостижимым образом ухитрилась загнать в ногу занозу, достать которую в домашних условиях было невозможно – она вошла по-хитрому, стоя. Тот же хирург-травматолог, тяжело вздыхая, удалил и занозу.