Окно в Европу

– Ты что, милый? – ласково спросила Наташка, осторожно ткнув его в ботинок носком босоножки. – Уже сбегал туда, куда не так давно меня посылал? Ну, не будем тебе мешать, радуйся воспоминаниям. – И она вознамерилась шагнуть вниз.

– Ведьма-а-а-а… – простонал мужик. – Меня из машины выкинули, а ее угнали-и-и.

– В милицию сообщил? – деловито поинтересовалась Наташка.

Мужик отрицательно мотнул головой: сказали, в течение часа никуда не сообщать – убьют!

– И это меня за стиральную машину, а? – с надрывом обратился он ко мне за поддержкой.

Наташку эта история удивила, но вида она не подала.

– Вставай, мачо. Пойдем на похитителей порчу насылать. – Пришлось возвращаться и, преодолевая сопротивление пострадавшего, тащить его домой. Там Наталья, не слушая перепуганных стонов владельца машины, позвонила в милицию и толково описала ситуацию с угоном. – Будешь любить жену больше, чем всю технику в доме, сегодня же твою тачку вернут, – уверенно пообещала она несчастному. – Может быть, – тихо добавила мне на ухо.

Входная дверь в квартиру дворника Николая Ивановича была приоткрыта. С лестничной клетки из коридора просматривалась метла из прутьев на длинной ручке.

– Одно из двух! – предположила Наташка. – Либо у него жена баба Яга, либо это переходная красная метла лучшего дворника Южного округа нашей столицы. Прикинь! На самом видном месте поставил!

Поколебавшись, мы вошли без звонка, робко окликнув хозяина. Никто не спешил отзываться и проявлять гостеприимство. Мне не нравятся открытые двери в молчаливые квартиры. Потоптавшись в тесном коридорчике, решили осторожно заглянуть в комнату.

Хозяин, вытянувшись, лежал на диване под репродукцией картины «Иван Грозный убивает своего сына». Комната была обставлена по стандартному образцу – стенка, кресла, телевизор на тумбочке и много цветов в горшках и горшочках. Диван я уже отметила. Судя по всему, на диване лежал именно Николай Иванович, укрытый клетчатым пледом. Руки были сложены на груди поверх пледа.

– Ты не находишь его положение несколько странным для живого человека? – прошептала Наташка.

– Слушай, давай на выход, – также шепотом поторопила ее я. – Не нравится мне все это. Ситуация прямо по детективному жанру – убийца слинял, оставив дверь открытой… – Мы, пятясь, вернулись на лестничную клетку, и тут Наташка вспомнила, что оставила отпечатки пальцев на ручке метлы. – На фига ж ты ее хватала?! – рассердилась я. Подруга совсем расстроилась и предложила метлу украсть. – Лучше сразу сдаться, с этой метлой нас и заметут, – другого выхода мне не виделось.

И зря. Он тут же нашелся – по принципу «выход там же, где и вход». Неожиданно открылась дверь противоположной квартиры и оттуда спиной к нам выкатилась женщина, непрерывно рассыпаясь в словах благодарности непонятному существу, ее провожавшему. Заметив нас, существо перестало благосклонно принимать благодарности и уставилось на наши испуганные физиономии. Пугаться, кстати, были полные основания. Существо нарядилось в банный полосатый халат, подпоясанный солдатским ремнем. К левой щеке примотало платком маленькую подушечку из разряда думочек. Довершали экипировку серые валенки на ногах и армейская шапка-ушанка с красной звездой на лбу. Не успели мы пережить очередной шок, как пятившаяся задом дама оглянулась.

Это был первый раз в моей жизни, когда я не слышала Наташкиного визга. Подруга только странно мычала. Мне только потом пришло в голову, что она собиралась позвать маму. Я закрыла глаза – верный способ убедить себя, что спишь и видишь страшный сон. И совсем не обязательно быстро открывать их снова… Все произошло достаточно быстро. Закрыв глаза, я покачнулась, а покачнувшись, потеряла равновесие и повалилась на Наташку. Той было некогда размышлять, куда падать. Куда могла, туда и полетела – естественно, в приоткрытую дверь убиенного дворника. Грохнулись мы разом, глаза я успела широко открыть еще в полете, почему и прихватила с собой переходящую метлу. Чисто машинально.

На лестничной клетке раздался дикий визг – не Наташкин. Она была подо мной и скромно молчала. Подозреваю – пряталась за моей широкой спиной. Именно из-за этого визга восстал с того света дворник Николай Иванович и, довольно шустро для покойника, выскочил в коридорчик, где и притормозил. Дальнейший путь был закрыт нашими бренными телами в ярких летних сарафанах одинакового покроя, но разной расцветки.

– Здравствуйте, – на всякий случай прервала я жутковатую минуту молчания, в течение которой тройка вурдалаков удивленно нас разглядывала.

– Э-э-э-э, – выдал покойный, но этим не ограничился: – Вы ко мне или к Елизавете Тимофеевне?

Секунда ушла на размышление, и я быстро ответила:

– Лучше уж к вам. – Взглянуть в сторону Елизаветы Тимофеевны с ее лицом белее снега, кровавыми губами и черными провалами глаз, ни за что бы не решилась. Да еще этот оборотень рядом с ней!