Око Дьявола

Цирцея вела себя безупречно, – по крайней мере, так мне казалось. Она обменялась рукопожатием с Касселем и сказала, что рада с ним познакомиться. Похоже, ей понравилось, что она сумела меня удивить. Неужели у тебя нет других проблем, Колпат?

– Селотта очень хотела прийти, но, к сожалению, она занята, – сказал он. – Просила передать вам привет.

– Как у нее дела? – спросила я.

– Неплохо, как и всегда. Все так же следит, чтобы чужаки не проникли в музей. – Он намекал на обстоятельства нашего знакомства, когда я пыталась добыть бортовой журнал из выставленного в музее межзвездного корабля. – Говорит, что обязательно постарается увидеться с вами до вашего отлета. Кстати, приглашаем всех к себе в гости. Ждем вас.

Температура тела у «немых» примерно на десять градусов ниже, чем у людей, и поэтому их кожа всегда кажется холодной. А поскольку она, кроме того, чуть скользкая и липкая, легко понять, что ваш вид не доставляет им никакого удовольствия. Добавьте еще клыки и черные ромбовидные глаза, посаженные рядом, как у хищника, – и ваши инстинкты поднимают тревогу.

Вокруг нас на почтительном расстоянии начала собираться толпа.

В вестибюле царила тишина, если не считать местной ритмичной музыки, приглушенно звучавшей в громкоговорителях. На планетах «немых» в общественных местах всегда тихо. Не слышно ничьих голосов, отчего люди могут прийти в замешательство.

Естественно, вокруг нас происходило постоянное общение. Я видела, как поворачиваются в нашу сторону взгляды «немых», меняются выражения лиц, суживаются глаза, обнажаются клыки. Родители придвигались ближе к детям. Я попыталась думать о чем-то веселом, но меня не оставляла мысль о том, что их телепатические способности по отношению к нам несколько преувеличены. Например, мне вовсе не казалось, будто они понимают, что мне очень хотелось бы убраться подальше отсюда и что я не представляю для них никакой угрозы.

«Немые» явно забеспокоились при виде существ, которые внезапно появились среди них. Но пришельцев сопровождал сам мэр. Цирцея попыталась улыбнуться и помахать рукой. Никто не помахал ей в ответ.

Мне вдруг пришло в голову, что решение лично встретить нас, возможно, далось Касселю нелегко, и я зауважала его еще больше. Он мог остаться в своем кабинете и прислать кого-нибудь другого. Но он пришел сам. В его культуре, как и в нашей, это означало, что Кассель считает наше прибытие скорее своим личным делом, чем политическим событием.

– Сюда, – произнес Кассель с помощью голосового модуля и добавил что-то насчет всяких идиотов, пока мы шли через толпу к зоне посадки на челноки.

Алекс поблагодарил Касселя за приезд на станцию. Тот ответил, что «их всех» следовало бы где-нибудь запереть: так они не причинят вреда ни себе, ни кому-нибудь еще. «Они» явно прочитали его мысль, поскольку все посмотрели в нашу сторону.

– Извини, что тебе пришлось лететь сюда с Провно, – сказал Алекс. Кассель жил на этом острове, в южных морях.

– Ничего страшного, – ответил Кассель. – Наверху решили, что вы будете рады со мной встретиться, да я бы и сам не отказался. Заодно появился шанс преподать урок этим придуркам.

Джамбри спросил, слышал ли Кассель о событиях на Салуде Дальнем.

– Про гиперновую я знаю. Если вы имеете в виду происходящее на планете, у людей, то мы слышали не так уж много. У нас нет прямой связи со средствами массовой информации на Салуде Дальнем в отличие от Конфедерации. А ваши дают лишь отрывочную информацию: в основном показывают реконструированные изображения гиперновой и спрашивают людей, страшно ли им. Какого ответа можно ожидать? Сегодня утром, как я слышал, разрушили космопорт.

– Разрушили? – переспросил Алекс. – Каким образом?

– Кто-то с бомбой. – Мы вошли в лифт, который тут же покинули все остальные. – Больше ничего не известно.

Он посмотрел на меня, и я прочитала в его взгляде: «Тупые обезьяны».

Угу. Это мы и есть.

Я привыкла к чудакам и сумасшедшим. Если население велико, такие всегда найдутся. У «немых», естественно, имелось преимущество: безумца можно было вычислить сразу, еще до того, как он решит сделать бомбу.

Я посмотрела на Касселя, не пытаясь скрывать своих мыслей: «Погибнут два миллиарда людей, даже при наличии средств для их спасения. Они погибнут в любом случае, ведь разумной жизни в космосе на самом деле нет. Ни в Конфедерации, ни в Собрании. „Немые“ и Конфедерация будут и дальше обстреливать друг друга, начнется резня, и все сделают вид, будто она была неизбежна».

Кассель коснулся моего плеча:

– Боюсь, ты права, Чейз. Если бы я знал, чем помочь…

Внезапно из моих глаз хлынули слезы. Кассель обнял меня и прижал к себе.

Глава 36