Око Эль-Аргара

— Он лучше всех остальных должен знать, почему, — произнес Сторм. — Но у меня нет желания терпеть его присутствие здесь.

Мирра удивленно распахнула глаза. Голос Киршстифа в ее голове как отрезало.

— Принц Рэймар... — с испугом прошептала она.

Он притянул ее к себе.

— Будем считать, что я простил тебе попытку сделать из меня своего слугу. Неужели у тебя их так мало?

— Много. Но таких сильных магов нет. — Она вгляделась в него, потом прижалась к нему, обняв. — Значит, мне придется тебя уговаривать.

Она улыбнулась, закрыла глаза, чувствуя, как он нежно ласкает ее. Потом нашла его губы.

— Может быть, наоборот? — прошептал он.

— Что?! — Она распахнула глаза и тихо рассмеялась. — Ты будешь уговаривать меня отречься от Хаоса?!

— Почему нет?

— Еще предложи мне заиметь друзей в Ордене Равновесия. Это безумная идея. Того, что я сделала, мне не простят никогда.

— Я могу поручиться за тебя...

Мирра воззрилась на него, потом ее ладони ласково обхватили его лицо.

— Глупый, — прошептала она. — Тебе придется сдать меня Ордену, раз ты так верен ему. Но я никогда не откажусь от данной мне власти.

— Почему?

— Не все рождаются в царских семьях. — Она горько усмехнулась. — Власть и сила у тебя в крови. И ты ничего не сделал, чтобы... заполучить их.

Сторм нахмурился.

— Не слишком долго у тебя эти «сила» и «власть», раз ты считаешь их вершиной желаемого.

— А что желаешь ты?

— У меня куда более скромные желания, — он улыбнулся.

Его рука скользила по ее роскошным черным волосам, разделяя на прядки. Мирра посмотрела на него и рассмеялась, показав жемчужные зубы.

— Значит, мы будем еще долго уговаривать друг друга? Вот так вот приятно проводя время?

— Торопиться некуда. Да и одно другому не мешает.

— И даже более — придает остроту отношениям. — Она покрутила кинжал и убрала в ножны. — Надо как-нибудь привести Ротаарига. Он бы «насладился» нашими беседами.

— И меня тоже избавь от этого удовольствия. Лучше расскажи, как ты познакомилась с ним и как он посвятил тебя Хаосу. Ведь это он сделал?

Жар от внезапного стыда прилил к щекам Мирры.

— Ты стыдишься, что спала с гоблином? А вот мою мать это нисколько не волновало, — чуть отстраненно заметил Сторм. — Хотя, конечно, Киршстиф не обычный гоблин.

— Я не знала...

— Теперь ты понимаешь, почему уговорить меня будет очень сложно? Благодаря Киршстифу я потерял самое ценное, что у меня было.

Мирра кивнула.

— Но я все равно постараюсь.

Вслед за этой встречей потянулись остальные. Мирра рассказала о своем детстве, о котором старалась забыть. О том, как ее спас Черный пастух. О путешествиях с Ротааригом. О посвящении ее в жрицы и о том, какая сила и власть были ей подарены. Она восхваляла Хаос, пересказывала слова Киршстифа о том, какое их ждало великое будущее. Сторм же в ответ рассказывал ей о мирах Упорядоченного, о тех богах, которых так старался уничтожить Хаос, о том, что ничего ценнее свободы нет... Мирра слушала о том, какая катастрофа ждет миры, если Хаос одержит верх, хмурилась. Восхищения Хаосом в ее разговорах после этого сильно поубавилось. Она все чаще задумывалась. И Сторму стало казаться, что он, наконец, одерживает верх в их спорах.

А потом, когда прошло почти два месяца с того дня, как Сторм помог найти Львиный скипетр, Мирра вдруг исчезла. Несколько раз Сторм заходил к Махазиму, но слуга отвечал, что госпожа уехала и еще не вернулась. Сторм, чтобы занять себя и отвлечься от тревожных мыслей, больше времени проводил теперь с учителем. Вместе они часто сидели в кабинете у Аблиса, рассматривая вполне неплохую библиотеку хозяина. Гарлин даже взялся переписывать одну книгу по истории.

Гром раскатился по ясному вечернему небу, оглушив. Дрогнули и зазвенели стекла во всем доме. Сторм вскочил на ноги, выбежал на улицу. В сердце вдруг расползлась неясная тревога. Гарлин вышел следом.

— Что происходит? — Аблис выглянул из окна второго этажа. — Это был гром?

Словно в ответ по небу раскатилась вторая волна. Сторм, побледнев, взглянул на Гарлина.

— Учитель, тебе не кажется это знакомым?

— Кажется. Сторм, погоди!

Но тот уже ринулся к конюшне, вскочил на Атласа и дал жеребцу в бока. Конь серой стрелой вылетел в ворота, распахнутые расторопным слугой.

— О, милостивый Хедин! — Гарлин вскочил на Айю и помчался следом за Стормом.

Но Сторм не уехал далеко. Он соскочил у первой башни, вбежал по крутым ступеням наверх, на дозорную площадку. Через три минуты Гарлин присоединился к нему. На севере, где высились плоские холмы, напоминающие груду из панцирей морских черепах, клубился черный туман. Красные молнии били в черной густоте. Но грома больше не было слышно. Лишь непривычно холодный ветер резкими порывами бил в лицо. Гарлин с трудом отвел взгляд от так хорошо знакомой картины, посмотрел на Сторма. Застывшее белокожее лицо ученика обрело еще большую бледность, пальцы, которыми он вцепился в камень парапета, дрожали. Потом он словно очнулся, мгновенно слетел с лестницы прямо в седло Атласа.

— Сторм! — закричал Гарлин. — Не надо! Вернись!