Око флота

Он хотел сказать, что ему, Дринкуотеру, нет нужды волноваться. Однако мичмана вновь обуяло сомнение. Ведь он всего лишь высказал сожаление, что матроса наказали за драку. И тут Натаниэль догадался. Тригембо высекли за драку с Треддлом, и он говорит, что мичману не о чем беспокоиться. Значит, Тригембо знает о чем-то. О том, чего Дринкуотеру стоило бояться, «нельзя было допустить». Получается, у нижней палубы есть свое жестокое правосудие? Не там ли был вынесен и приведен в исполнение приговор Хамфрису?

В эту секунду он понял все. Во время порки злобный взгляд Треддла был направлен именно на Натаниэля, и Дринкуотер не мог не признаться себе, что несет ответственность за боль, причиненную Тригембо. Он решил поговорить с ним.

Перехватить матроса удалось только во время второй собачьей вахты, когда тот готовился бросать лаг по поручению мистера Блэкмора.

– Тригембо, – осторожно начал он, – почему ты подрался с Треддлом?

Тригембо ответил не сразу.

– Вам то это к чему, а, сэр? – со вздохом сказал моряк.

Дринкуотер набрал в грудь побольше воздуха.

– К тому, что, по моему мнению, это дело столько же касается мичманов, сколько парней с нижней палубы…

Натаниэль заметил, что недоверчиво нахмуренный лоб Тригембо разгладился.

– Понимаю, сэр, – тихо сказал матрос, и, поглядев Дринкуотеру прямо в глаза, добавил, – Я видел, что они сделал с вами в Гибе, сэр… – Теперь пришел черед Тригембо говорить недомолвками. – Поганое дельце, сэр, – продолжил он, покраснев. – Вот почему я обошелся так с Амфрисом.

– Ты убил Хамфриса? – изумился Дринкуотер.

– Он поскользнулся, а я малость ему подсобил, – пожал плечами Тригембо. – Свалился с утлегаря, сэр. И не он первой, – добавил матрос, от чего испуг Дринкуотера превратился в настоящий ужас. Сказанное доходило до сознания мичмана постепенно. Вопреки надеждам, отягощавший его груз не облегчился, а стал вдвое тяжелее. Впитанное с молоком матери уважение к закону подвергалось сейчас страшному испытанию. Образ действий Тригембо – разбойный, беззаконный и отчаянный – совершенно обескуражил юношу. Лицо выдало испытываемое им замешательство.

– Да не тряситесь вы так, мистер Дринкуотер. Мы этих педиков и их ухватки знаем. Они есть на большинстве кораблей, и их не трогают, пока они сами собой живут… – Он кивнул в сторону того молодого матроса, занятого работой со снастями на миделе судна. Тот посмотрел на них в ответ. Во взгляде его читались отчаяние и мольба о помощи, как будто с расстояния в добрых шестьдесят футов он мог слышать, о чем идет разговор.

– Молодой Шарплз был бы отличным марсовым, если бы не попал им в лапы. Не удивлюсь, если вам довелось увидеть, что они сделали с ним… – Тригембо залез в карман, вытащил плитку табаку, отломил от нее кусок и сунул его в рот. – Ему и проходу-то не дают, – задумчиво заявил он.

Дринкуотер пристально посмотрел на Тригембо.

– Мы-то, на нижней палубе, со своими разберемся, но вот мистер Моррис – это дело кокпита, сэр. У джентльменов с кокпита, как водится, свои законы, сэр. – Матрос остановился, чувствуя, что Дринкуотер не совсем понимает его. – Вы же его числом можете задавить, разве не так, сэр?

Лаглинь был аккуратно уложен в бухту. Тригембо встал и отправился на нос, откозыряв по пути первому лейтенанту. Дринкуотер остался на корме. Он стоял, опершись на планширь, и смотрел вперед невидящим взором. Его не смутил намек на то, что ему в одиночку не под силу справиться с Моррисом, но стало горько при мысли, что Моррис сумел затерроризировать не только своих собратьев-мичманов, но и беззащитного бедолагу Шарплза… В мире оказалось столько вещей, которых он не мог понять, о которых ни слова не было в учебниках и книжках, служивших пищей для ума юного Натаниэля. Что ж, может и так. Но нельзя допустить… Дринкуотер повернулся и пошел вперед. Весь «Циклоп» был перед ним. Дево и Блэкмор расположились у подножья бизань-мачты, под надутыми парусами. Корабль, этот плод человеческого гения и совершенное орудие убийства, был прекрасен. Это рукотворное создание мчалось вперед, не зная, что ждет его впереди, и не взирая на опасности. Следуя примеру, поданному фрегатом, мичман решил неуклонно исполнять то, что считал правильным.

Глава шестая. Призовые деньги

Май 1780 г.

Фрегаты Его Величества «Метеор» и «Циклоп» бросили якоря на рейде Спитхеда в последнюю неделю мая 1780 г. Только что из Вест-Индии пришли вести, что адмирал Родни 17 апреля дал сражение флоту де Гишана у Мартиники. Результат оказался неопределенным, и ходили слухи, что Родни отдал под трибунал нескольких капитанов за неподчинение приказам. Хотя новости были крайне важными, для команды «Циклопа» они стояли на втором плане. Все плавание из Средиземного моря домой корабль бурно обсуждал, какой может оказаться цена приза.