Око Каина

— Вы знали, что я здесь?

Она указала на монитор, и Томас увидел себя со спины. Стало быть, камеры были повсюду.

— Я записываю все, что происходит в моей гостиной. Можете называть это паранойей. Но истинная причина заключается в том, что здесь подписывается великое множество контрактов.

Она поднесла бокал к губам, не отрывая глаз от Томаса.

— Договоры составляют мои адвокаты. Спонсоры, смежные права, подсчет аудитории — все учтено. Но истинная власть вступает в действие между произнесенными тостами и поднятыми бокалами с шампанским. — Она поднялась и приблизилась к нему. — Именно здесь творится и уничтожается истинная реальность, Том. — Она жестом обвела комнату. — Все остальное — только иллюзия.

— Сожалею, что вошел без предупреждения. Я услышал спор. Подумал, что вам может понадобиться моя помощь.

— Уж признайтесь, что на самом деле вам стало любопытно, — прошептала Хейзел, подойдя к нему почти вплотную. — Так ведь? Я возбуждаю ваше любопытство, Томас?

Он почувствовал, что краснеет.

— Кто этот парень на видеозаписи? — спросил он, чтобы сменить тему.

— Один из бывших служащих.

— Что, ему не понравилась ваша манера общения?

Казалось, Хейзел была раздосадована этим замечанием. Повернувшись к Томасу спиной, она выключила изображение, поставила бокал на стол и направилась в гостиную. Томас, смущенный, последовал за ней, хотя и без приглашения.

— У ведущей телешоу мало друзей, — сказала она. — И много врагов. Я поселилась в отеле из практических соображений. На телестудии всегда слишком много народу. Совсем нет времени на личную жизнь.

Она набрала что-то на клавиатуре компьютера.

— Здесь — мое убежище, которое, как предполагается, закрыто для непрошеных вторжений. Однако и дня не проходит без каких-либо проявлений агрессии. Телефонные угрозы, кражи видеозаписей и пиратские трансляции, провокации журналистов… Увольнение работника — самая меньшая из неприятностей, с которыми я сталкиваюсь. — Она покосилась на японскую саблю. — Когда рука поражена гангреной, лучше ампутировать ее. «Неуязвимость — в обороне, но возможность достичь победы — только в нападении». Сунь Цзы.

— Вы безжалостны.

— Это война.

— Тогда уж — религиозная война. Приплести Библию к реалити-шоу — это слегка рискованно, вы не находите?

— В Европе никому и в голову не пришло бы возмутиться. Здесь приходится иметь дело с полусотней религиозных ассоциаций… К счастью, для них всех существует один-единственный бог.

— Деньги?

— Рейтинг.

— И поэтому вы решили пригласить Карен Уэлш?

— Я надеюсь, вы не будете заново начинать этот разговор? Она является частью вашей истории, поэтому вполне естественно, что я ее пригласила. Вы сильный человек, вы с этим справитесь.

— Это комплимент?

— Да.

— Тогда спасибо.

— Не за что. Среди телеведущих тоже попадаются приличные люди, вы не знали?

Она протянула руку к двери, которую Томас раньше не заметил.

— Там вы встретитесь с Питером и его родителями. Не заставляйте их ждать.

Они вошли в соседний номер, обставленный более традиционно. Супружеская чета терпеливо ожидала их, сидя в удобных кожаных креслах. Ребенок, так же молча, как и родители, сидел на стуле между ними.

— Кстати, — прошептала Хейзел на ухо Томасу, — можете оставить себе мою зажигалку. Я вам ее дарю.

Томас вышел из комнаты четверть часа спустя, взял у охранника свое удостоверение личности и спустился на лифте в холл отеля. Его багаж уже вынесли из номера и погрузили в автобус для участников шоу. В номере ему больше ничего не было нужно. Томас обогнул небольшое искусственное озерцо и остановился возле барной стойки в центре холла.

Ему удалось избежать встречи с большинством участников, чему он был очень рад. Мальчишка, Питер Ди Маджио, так и не раскрыл рта за все время общего разговора. Зато его родители говорили обо всем — о деньгах, о кастинге, о своей доле прибыли… Прямо начинающие агенты. Не говоря уж о том, что их сыночек, о котором ему раньше было сообщено, что тот «необыкновенно развит для своих лет», выглядел настолько безучастным, что у него можно было заподозрить аутизм.

Томас вздохнул, вскарабкался на высокий табурет и заказал двойной скотч. Его мысли снова вернулись к Хейзел Кейн.

Зачем ей понадобился этот трюк с просмотром видеозаписи?

Дверь ее номера была открыта. Нарочно. Ей зачем-то понадобилось, чтобы он услышал запись какого-то давнего спора. Но зачем?

Может, она надеялась, что он по-рыцарски бросится ей на помощь и в результате будет выглядеть полным болваном?

Отражение на дне бокала улыбнулось Томасу жалкой улыбкой.

Да нет, не может быть. Но этот тип на видео — кто он?

Томас на некоторое время отвлекся от своих мыслей, увидев живописное женское трио, вошедшее в холл. Негритянка, белая и азиатка, а за ними — целая толпа охранников. Затем три женщины встали на эскалатор, ведущий на подземную парковку.

— Вы в отпуске? — спросил Томаса бармен.

— Нет.

Он с сожалением поставил бокал. Ему тоже пора было отправляться.

— Мой отпуск как раз сегодня закончился.

ГЛАВА 5