Око Мира (др.изд.)

Появлению стольких людей конюхи отнюдь не удивились, в отличие от поварихи. Лошади для путников были оседланы и ждали их. Замерев в высокомерной позе, стоял Мандарб, не замечая никого, кроме Лана, а Алдиб потянулась и ткнулась мордой в руку Морейн. В стойлах рядом обнаружились вьючная лошадь, нагруженная плетеными корзинами, и огромное, выше Ланова жеребца, животное с мохнатыми щетками над копытами — для Лойала. Оно выглядело достаточно мощным, чтобы в одиночку тащить загруженный доверху воз с сеном, но по сравнению с огир казалось чуть ли не пони.

Лойал оглядел большую лошадь и с сомнением пробормотал:

— Мне и своих ног всегда вполне хватало.

Мастер Гилл взмахом руки подозвал Ранда. Содержатель гостиницы одолжил ему гнедого, золотистой масти почти под цвет волос юноши, высокого и широкого в груди, но без того огня, которым отличался Облако. Последнему Ранд был только рад. Мастер Гилл сказал, что коня зовут Рыжий.

Эгвейн направилась прямо к Беле, а Найнив — к своей длинноногой кобыле.

Мэт подвел свою мышастую лошадь поближе к Ранду.

— Перрин меня нервирует, — пробормотал он. Ранд уколол его взглядом. — Ну, он ведет себя как-то странно. Ты тоже заметил? Клянусь, это не мое воображение и не... не...

Ранд кивнул. И не кинжал снова овладевает им, хвала Свету.

— Да, верно, только не принимай это близко к сердцу. Морейн знает о... об этом, чем бы это ни было. С Перрином все хорошо.

Ранду самому хотелось поверить этому, но его слова Мэта, похоже, успокоили, по крайней мере немного.

— Разумеется, — поспешно согласился Мэт, по-прежнему косясь на Перрина. — Я и не говорил, что с ним что-то не так.

Мастер Гилл пошептался со старшим конюхом — мужчиной с продубленным лицом, который с виду походил на одну из лошадей. Тот стукнул себя по лбу кулаком и поспешил в глубь конюшни. Содержатель гостиницы повернулся к Морейн с довольной улыбкой на круглом лице:

— Рами говорит, что путь свободен, Айз Седай.

Дальняя стена конюшни казалась сплошной и крепкой, вдоль нее тянулись тяжелые полки с инструментами. Рами и другой конюх убрали вилы для сена, грабли, лопаты и совки, затем протянули руки за полки к скрытым там щеколдам. Вдруг часть стены повернулась внутрь на петлях, столь хорошо замаскированных, что Ранд не был уверен, нашел ли бы он их, даже если б потайная дверь стояла нараспашку. Свет из конюшни падал на кирпичную стену в нескольких футах дальше.

— Это просто узкий закоулок между зданиями, — сказал мастер Гилл, — но ни одна живая душа, кроме нас, не знает, что здесь, в конюшне, есть выход. Белоплащники или белые кокарды, все эти соглядатаи ни за что не увидят, как вы вышли отсюда.

Айз Седай кивнула:

— Помните, славный хозяин, если вы опасаетесь каких-либо бед из-за нас, напишите в Тар Валон, Шириам Седай, из Голубой Айя, и она вам поможет. Боюсь, мои сестры и я многим уже обязаны тем, кто нам помог.

Мастер Гилл засмеялся — но отнюдь не смехом встревоженного чем-то человека.

— Да что вы, Айз Седай, я уже и так владелец единственной во всем Кэймлине гостиницы, где совсем нет крыс. Чего большего я могу попросить? С одним этим я удвою свою клиентуру. — Улыбка сменилась серьезным видом. — Что бы вы ни задумали, Королева поддерживает Тар Валон, а я поддерживаю Королеву, поэтому я желаю вам всего хорошего. Да осияет вас Свет, Айз Седай. Да осияет Свет всех вас!

— Да осияет Свет и вас также, мастер Гилл, — склонив голову, ответила Морейн. — Но если Свету следует сиять каждому из нас, то мы должны поторопиться. — Она с живостью обернулась к Лойалу. — Вы готовы?

Опасливо косясь на зубы лошади, огир взял ее под уздцы. Держа руку подальше от лошадиной морды, на всю длину поводьев, он повел животное к проему в дальней части конюшни. Рами нетерпеливо переступал с ноги на ногу, горя желанием поскорее закрыть потайные ворота. На мгновение Лойал замер, склонив голову набок, словно ловя щекой легкий ветерок.

— Сюда, — сказал он и повернул в узкий проулок.

Морейн двинулась следом за его лошадью, потом — Ранд и Мэт. Ранду первому выпал черед вести вьючную лошадь. В середине цепочки шли Найнив и Эгвейн, за ними — Перрин, а замыкал отряд Лан. Едва лишь Мандарб ступил на грунт в проулке, как потайная дверь качнулась и поспешно закрылась. Клацанье запираемых щеколд прозвучало для Ранда неестественно громко.

Закоулок, как назвал его мастер Гилл, оказался и вправду очень узким и даже темнее, чем конный двор, если последнее вообще было возможно. Высокие глухие кирпичные и деревянные стены тянулись с боков, и наверху лишь — единственная узкая полоска чернеющего неба. Большие плетеные корзины, с помощью лямок перекинутые через спину вьючной лошади, скреблись о стены. Короба были набиты припасами для путешествия, большей частью — глиняными кувшинами, доверху наполненными маслом. На спине лошади была приторочена связка шестов, на конце каждого из них болтался фонарь. В Путях, как утверждал Лойал темнее, чем в самую темную ночь.