Око Мораны

Лениво развалившись в крытом нарядном возке на мягких мешках с овечьей шерстью, заботливо укрытых шикарными персидскими коврами, Волк острым глазом внимательно всматривался вдаль. Скоро неделя, как его большой купеческий обоз находится в пути в Полуденную сторону. Шли спокойно, растянувшись по пыльной, сухой дороге едва не на полверсты. Груз, заботливо собранный к торговле княжьим тиуном Скупом, охраняла целая сотня дружинных бойцов, переодетая частью в слуг, в работников, в наёмных воёв. Везли русичи хазарам меха, мёд, дёготь, воск да пеньку. Самый ходовой товар! Торговля обещала быть выгодной. Десятку самых шустрых да бойких дружинников Волк велел прикинуться скоморохами, и поставил к ним главным своего полусотника, некогда получившего имя-прозвище Ёрш за беспокойный и колючий характер. Тот никогда не стеснялся высказывать своё мнение, даже если оно шло вразрез с мнением большинства, и в итоге нередко оказывался прав. В дружине княжьей не слишком жаловали его за склочность, и Волк об этом, конечно, знал, но Ёрш был отменным бойцом, и воевода, не раздумывая, сделал его начальником личной охраны. Во-он он едет с дурацким колпаком на своей строптивой рыжей голове на смешной пегой кобылке! Волк даже усмехнулся краешками губ, глядя на маскарад своего лихого полусотника.

– Чему усмехаешься, витязь? – мелодичный женский голос заставил его вздрогнуть от неожиданности – или справа твоя так радостна тебе?

– Морана?! Ты как здесь?! – воскликнул воевода.

– Ты узнал меня, витязь! – радостно рассмеялась девушка, оказавшись рядышком с Волком на персидском ковре. Воевода невольно подвинулся в сторону, освобождая больше места божественной гостье.

– Да не бойся, Волче! Не укушу я тебя! – озорно подмигнула ему Морана, подвигаясь ближе к нему, и вдруг тяжело вздохнула – уж больно люб ты мне, витязь. Ну-ну, не хмурься! Бывает, что и боги людям завидуют! Пряжу судьбы твоей Макошь Доле отдала, а та свила клубочек, круглый да ровный. Сие значит быть тебе счастливым да удачливым всю свою жизнь! А Троян, старый хитрец, не сказал тебе, что хазарская девица, которую он велел привезти на Русь, не только великая целительница, но и обладает пророческим даром! Она способна видеть будущее. И она знает свою планиду, и ведает, что ты ей предназначен судьбой! Так что красть её тебе не придётся, Хиба сама с тобой пойдёт. Троян об этом всё знает, но предпочёл умолчать, а я… Я думаю, что ты со временем сам разберёшься, кто твой истинный, настоящий друг. И пойдёшь ко мне на службу!

– Морана, за велику милость твою аз вельми благодарен! И готов помогать тебе, токмо не злодеем! – горячо заверил богиню воевода – говори, что желаешь, я исполню!

– Ага, попался, сокол ясный! Я желаю! – хитро и довольно усмехнулась Морана – поцелуй меня!

Волк от удивления вытаращил глаза, но слово не воробей, вылетит – не поймаешь! Пришлось ему целоваться с Мораной, и закружилась головушка сладко-сладко!

– Ну, вот. Не помер ведь! – выдохнула богиня – и понравилось поди. А, Волче? Понравилось тебе?

– Понравилось, Морана. Не стану лукавить – приходя в себя, твёрдо ответил Волк – токмо больше…

Но Морана не дала ему договорить, прижав свой пальчик к его губам:

– Тсс… Премолчи сейчас, ибо слова здесь лишние!

И безо всякого перехода продолжила:

– Завтра поутру чуть свет будьте готовы к сече. Тати хазарски второй день следят за вами, и с рассветом на лагерь нападут!

Волк раскрыл было рот поблагодарить богиню за предупреждение, а её уж и след простыл! Он взял в руку Око Мораны, висевшее у него на груди, и камень в серебряной оправе оказался удивительно тёплым на ощупь. К этому ночлегу по наставлениям воеводы русичи готовились особенно тщательно. Выбрали широкую поляну на высоком и крутом речном берегу, к которой был один-единственный подход для возможного нападения татей. Ели, пили, песни пели, весь вечер веселились, делая вид полной купеческой вольницы. А неподалеку в небольшом лесочке, в засаде, тише воды, ниже травы притаилась полусотня Ерша, сменившего дурацкий колпак на голове на свой видавший виды боевой шелом…

6 глава

Чуткую предрассветную тишину, плотно укутавшую ночной лагерь русичей, вспорол лихой разбойничий посвист хазарских стрел. Две из них ударили в деревянный червлёный щит Волка, прикрывавший ему спину, когда тот сидел, перемешивая угли догорающего костерка. Котёл с остатками заваренного с вечера иван-чая дзынькнул и опрокинулся на бок от прямого попадания ещё одной стрелы, но воеводы у костра уже не было. Послышался быстро приближающийся гул от топота десятков конских копыт. Волк на слух определил, что ворогов не больше полусотни, и не стал командовать своим лучникам встречать их в отдалении стрелой:

– Робята, полон берём! Везём на рынок!

– Добре, воевода!