Око Правды

Соловьёв просматривал присланные Корниловым видеоматериалы, когда дверь его кабинета внезапно распахнулась и на пороге появился начальник следственного отдела, в служебном кителе нараспашку. У начальника была не очень приятная особенность – входить к своим подчинённым без стука. Следователь встал почти что по стойке «смирно» и незаметно одёрнул полы своего тёмно-синего кителя. Начальник сел на стоящий рядом со столом его подчинённого стул.

– Ладно, садись, Соловьёв. Не маячь у меня над головой – не люблю я этого! Смотрю, ты всё с новеньким коммуникатором играешься, никак налюбоваться на него не можешь? – проворчал начальник, косо взглянув на лежащий на столе аппарат и попытался до него дотянуться. – Это что ты там смотришь? Кино что ли?

– Так точно, Пётр Андреевич, только что вышло в прокат. Детектив, про убийство с очень запутанным сюжетом. Как раз этот фильм идёт в кинотеатре, который находится совсем не далеко от нас. Жена меня тоже всё просит: «Своди, да своди в кино. Давно мы с тобой не были в кинотеатрах». Может и сходим. Действительно давно в кино с женой не ходили, ну и для общего развития, может, не так и плохо будет! – зачастил Соловьёв, одновременно пытаясь потихоньку отодвинуть свой коммуникатор подальше от рук начальства.

– Мне вот самому некогда по всяческим кинотеатрам ходить! – недовольно проворчал начальник, бросив бесполезную попытку достать коммуникатор и рассмотреть, что там смотрит его подчинённый. – Я тут из-за тебя, можно сказать, втыки получаю, а мой старший следователь прокуратуры по особым важным делам, видите ли, в кинотеатр с женой намылился. Вместо того, чтобы все свои силы бросить на расследование порученного им дела.

– А что случилось, Пётр Андреевич? – заинтересованным голосом спросил Соловьев, со второй попытки, наконец-то, выключив экран коммуникатора.

– Был у меня только что в гостях министр химической промышленности. Знаешь такого? – ехидно спросил начальник следственного отдела.

– Конечно, – это отец потерпевшего.

– Ты смотри, какая у нас хорошая память! А то, что вашему начальнику грозят увольнением, – это по-твоему хорошо? – вспылил Пётр Андреевич. – Где результаты, Юра? Тебе дали отдельный кабинет за стопроцентную раскрываемость преступлений, чтобы ты ещё усерднее работал, а не кино втихаря от начальства смотреть!

– Следствие идёт полным ходом, Пётр Андреевич! Уже установлена приблизительная схема распространения «таблеток счастья». Вышли на конкретную аптеку, где потерпевший, по всей вероятности, и получал свой товар.

– Через аптеку, говоришь, – задумчиво произнёс начальник, взяв со стола Соколова карандаш. – Это что-то новенькое проклёвывается в логистике наших наркодельцов.

– Мною установлено, что наш потерпевший по аналогичной схеме свой товар получал по меньшей мере дважды. Поэтому я предполагаю, что это – не разовая акция, а отлаженная система работы с клиентурой. Возможно, таким же образом у них организован сбыт товара и через другие аптеки города или, может быть, и всей страны.

– Какие именно другие аптеки? – спросил начальник, усиленно вертя в руках карандаш своего подчинённого.

– Этого, к сожалению, Пётр Андреевич, мне ещё пока не удалось установить.

– Так устанавливай! А не смотри в рабочее время всяческие бестолковые фильмы! Всё равно ничего путного для нашего дела в этих детективах не увидишь! Все они – плохая калька нашей повседневной работы! А что насчёт личности убийцы – установил? Его мотивы преступления – выяснил?

– Пытаюсь установить, Пётр Андреевич. По этому поводу у меня есть несколько соображений.

– Ну и какие, позволь тебя спросить?

– У потерпевшего, возможно, был конфликт на почве ревности с бывшим мужем его жены. Мы проверили и установили: что – к потерпевшему действительно ушла жена его бывшего начальника. На почве чего, собственно говоря, и возможен конфликт Бортникова со своим другом, приведший к отягощающим последствиям.

– Ну вот, пожалуйста, очень даже хороший мотивчик для убийства! – обрадованно прокомментировал начальник и с явным удовольствием громко стукнул карандашом по столу. – Вот бери этого бывшего мужа и допрашивай. Пусть сознается!

Соловьев покосился на выдержавший хороший удар карандаш и продолжил свой доклад.

– Но у подозреваемого есть алиби – он во время убийства был в заграничной поездке, на лечении.

– Да? Странно. Ну, и какие у тебя есть дополнительные соображения?

– Это был первый вариант, который я пока до конца ещё не отметаю. Второй вариант – это конфликт предпринимательских интересов. Возможно у потерпевшего и подозреваемого были какие-то общие дела, связанные с крупными денежными доходами, которые они не смогли мирно поделить.

– Тоже неплохой повод для убийства, – согласился начальник, но карандашом стучать по столу на этот раз не стал.

– И что интересно: накануне происшествия потерпевший общался с неустановленным лицом по своему коммуникатору. Специалистам удалось выяснить содержание разговора. Собеседник косвенно угрожал потерпевшему. Возможно, что собеседник потерпевшего тоже имеет к этому делу какое-то отношение.