Око разума

– Тогда все ставки биты, – ответила Меган. – Ты можешь вызнать интимные секреты любого миллиардера и политика – и поверь мне, большинство из них имеют уйму секретов. Вероятно, ты мог бы нарыть достаточно, чтобы отправить многих из них за решетку, даже если это относительно мелкое преступление вроде мошенничества с налогами или торговля внутренней информацией. Но даже если нет, бьюсь об заклад, как минимум, у них есть секреты, которые адски опозорят их. Так что ты можешь шантажировать самых могущественных людей на свете. Или можешь пошарить в голове главного программиста АНБ[12], чтобы найти программные закладки в их компьютерах и получить доступ к уникальным записям, телефонным разговорам и разведданным со всей планеты. – Меган сделала паузу, чтобы отхлебнуть воды, и продолжала: – Мошенничать в покере, чтобы выиграть пару тысяч долларов, – просто невинная школьная шалость по сравнению с тем, что тебе по плечу. Ты можешь читать в головах генеральных директоров, чтобы получать внутреннюю информацию для биржевых сделок. Считывать комбинации замков стенных сейфов точно так же, как прочитал комбинацию для отключения сигнализации в этом доме.

Холл уставился в пространство, ломая голову над новыми возможностями.

– И это еще не все, – негромко проронил он. – Я могу быть безупречным вором персональных данных. Могу прийти на благотворительное мероприятие, где богачей будет как сельдей в бочке, и прочесть номера их счетов, пароли, девичьи фамилии их матерей и все такое прочее. Лакомясь дорогим омаром, я мог бы тем временем обчищать их счета, переводя деньги на свои собственные на Кайманах, и переводить деньги команде наемников, чтобы те захватили островок в Океании для моего личного пользования.

– К чему останавливаться на частных гражданах, пусть даже сверхбогатых? Ты мог бы взяться за корпоративные счета. Правительственные счета.

– Ты права насчет всего этого, – присвистнул Холл. – Я не думал об этом в таком аспекте. И не сомневаюсь, что мы еще многое упустили. Прямо сейчас я – затравленный зверь, бегущий вслепую и едва ухитряющийся опережать свору псов. Но если мне удастся уйти из-под облавы, сориентироваться…

– Теперь ты начинаешь схватывать картину.

– Ага. Я мог бы стать довольно грозным противником. Дай мне чуток времени, чтобы обосноваться в каком-нибудь логове зла и собрать вокруг себя приспешников, – и вполне мог бы. Что ж, я мог бы стать…

– Настоящим войском в одном лице, – досказала за него Меган. – Ты мог бы вынудить Супермена из кожи вон лезть, чтобы оправдать свою репутацию.

– Но в схватке он надрал бы мне задницу, – ухмыльнулся Холл.

– Возможно. Однако ты мог бы обставить его вчистую, узнав его тайную личность Кларка и направив на него эскадрилью истребителей. Скажем, ракеты, набитые криптонитом? – приподняла она брови.

Холл рассмеялся, а потом, извинившись, удалился в одну из уборных Глендонов. Когда он вернулся, лицо его было совершенно серьезным.

– Теперь я понимаю, почему кто-то предпочел бы прикончить меня, а не захватить в плен. Потенциально я крайне опасен. Но поневоле задумываюсь, не выступаю ли я здесь уже злодеем. Что, если я в самом деле устроил себе где-то логово зла, а мои преследователи – ну, хотя бы те, кто дергает их за ниточки – пытаются помешать мне из благородных побуждений? Типа, если б Джокер очнулся однажды, лишившись памяти, и гадал, с чего этот озлобленный болван Бэтмен в доску расшибается в попытках убить такого невинного парня, как он.

– Не поверю в это ни на миг, – энергично затрясла головой Меган.

– Почему бы? – Холла это как-то не убедило.

– Ты был бы худшим суперзлодеем всех времен. Ты не разбираешься в оружии. Ты рисковал жизнью ради спасения незнакомого человека. И, сражаясь за собственную жизнь, твердо вознамерился вернуть пару сотен долларов каким-то работникам «скорой помощи» при первой же возможности.

– Надеюсь, ты права, – вздохнул Холл. – Ты не представляешь, как сильно я на это надеюсь.

Меган ничуть не покривила душой. Она действительно верила, что в конечном итоге лишь тесное знакомство с человеком может дать представление о его духовном складе, его ценностях, мечтах, повадках и чувстве юмора. И у нее уже сложилось четкое впечатление о душевных качествах Холла. Настолько четкое, что она поставила бы жизнь на то, что во всей этой передряге злодей – не он.

И тут же сглотнула ком в горле при мысли, что не может поставить на это свою жизнь.

Потому что уже поставила.

17

Полковник Джастин Гердлер вошел в свой кабинет, как делал почти в каждое субботнее утро. Да и в воскресное тоже. Под его началом идет столько важных проектов, что и за две жизни не управишься, но такова уж специфика службы.

Полковник был главной пси-отдела уже шесть лет, когда его попросили заняться тем же, но в разрезе спецопераций. Он решил, что это свидетельствует об определенном доверии к его суждениям.