Око Силы. Третья трилогия. 1991-1992 годы

– Нет-нет, – зашептал хозяин. – Хуже! Хуже, товарищи! Бывшая группа «Бета»! Черные куртки…

– Майор Волков? – Николай невольно вздрогнул.

– Да-да… Предатель!.. Они забрали все документы. Откуда им стало известно, ума не приложу! Телефон разбили… Я бы к соседям вышел, но Волков приказал сидеть дома…

– Ясно, – перебил его Лунин, соображая, что нужно немедленно возвращаться домой. – Вот письмо. Этого… товарища, – он кивнул на барона, – нужно переправить в Институт Тернема. Он связной.

– Вот как? – заинтересовался хозяин квартиры. – А какой Канал? Первый или второй?

– Кажется, второй, – вспомнил полковник. – Позвольте представиться: барон Корф.

– Очень приятно, товарищ… господин барон, – пролепетал хозяин. – Но разве Николай Андреевич не знает? Вчера поздно вечером банда Волкова ворвалась в Институт и похитила скантр…

– Что похитила? – изумился Келюс. – Скантр?

– Ну да, «Ядро». Теперь вся аппаратура выключена. Я думал, Николай Андреевич в курсе…

– Бежим! – прервал его Келюс, обращаясь к своим спутникам.

– Думаешь… – начал было Фрол, молча слушавший странный разговор. – Этот Волков…

– Бежим! – повторил Николай. – Скорее!..

…Дверь квартиры, запертая перед уходом, теперь была приоткрыта. Барон нахмурился и достал револьвер.

– Дед! – закричал Келюс, вбегая в квартиру. Следом за ним поспешили Корф с оружием наготове и дхар, ругавший себя за то, что не догадался взять у барона одну из его гранат.

– Дед! Дед! – звал Келюс, но отвечать было некому. Старый большевик Николай Андреевич Лунин лежал на пороге кабинета, сжимая в руке браунинг. В квартире все было перевернуто, мебель опрокинута, книги сброшены с полок…

Три серые папки исчезли без следа.

Глава 3. В кольце

Тело старика уложили на диван. Ошеломленный случившимся Келюс сел рядом, глядя на восковое лицо деда, тем временем Фрол и полковник принялись осторожно осматривать квартиру. Барон тщательно исследовал дверь, линолеум в коридоре, оглядел браунинг, не без труда извлеченный из застывшей руки Николая Андреевича. Фрол бродил из комнаты в комнату, то и дело останавливаясь и прислушиваясь.

– Их было трое, – заявил Корф, завершив осмотр. – Дверь не выламывали и не вскрывали отмычкой. Выходит, изнутри открыли?

– Тогда бы дед лежал у дверей, – Келюс с трудом встал и вышел в коридор.

– Однако же он успел взять пистолет, – продолжал барон. – Но так и не выстрелил…

– Осечка, – предположил дхар.

– Едва ли, – Корф вынул патроны и несколько раз нажал на спусковой крючок. – Осечка у браунинга?

– Милицию звать будем? – поинтересовался практичный Фрол. – Хотя, елы, что мы сможем объяснить?

– Ничего, – вздохнул Келюс. – И барона им предъявлять нельзя.

– Много пропало? – Корф все еще возился с пистолетом, то и дело недоуменно пожимая плечами.

– Нет, – покачал головой Лунин. – Почти ничего. Сволочи!..

Действительно, за исключением трех серых папок, письма, привезенного бароном, и нескольких фотографий из альбома, в квартире все было цело. «Пентакон» лежал, разбитый вдребезги, но пленка, спрятанная в ящике с инструментами, осталась нетронутой.

– Слушай, Француз, да объясни ты нам, – не выдержал Фрол. – Что все это значит?

– Партийные архивы, – неохотно ответил Лунин. – Дед хранил какие-то папки. И еще они взяли мои фотки – чтобы не спутать, видать… Ладно, приберем и вызовем «Скорую». Думаю, особых вопросов у них не будет. Эх, дед, дед!..

Скорбные хлопоты заняли много времени. Лишь поздно вечером, когда появилась возможность немного передохнуть, Фрол незаметно отозвал Лунина в сторону.

– Слышь, Француз, – зашептал он. – При бароне говорить не хотел. Эти, которые здесь были, они… Как бы, елы, сказать?

– Роботы? – в эту минуту Келюс не удивился бы даже боевым роботам.

– Да нет! – расстроился дхар. – Какие к шуту роботы? Это… Ну, мы их называем «ярты».

– Воин Фроат, давай-ка по порядку, – устало вздохнул Николай. – Кто это – «мы»? Кто такие «ярты»?

– Мы – это дхары. Ярты – это… Ну, не знаю. Это как у вас, русских, лешие, только хуже. В общем, Француз, я и сам в эту чепуху не очень верю, но у нас, понимаешь, есть такое чутье. Мы различаем зверей и людей не по запаху, а по… Вот, елы, слов нет!..

– По биополю, – подсказал Лунин. – Вроде, как австралийцы.

– Точно! – обрадовался дхар. – По следу в воздухе! У каждого – свой след. А у ярта – след особый, не такой, как у зверя или человека. Он, вроде, и не живой, и не мертвый…

– Ты уж прямо как чукча объясняешь, – поморщился Келюс. – Извини, Фроат, я понял. Так эти ярты – зомби, что ли?

– Зомби? – удивился дхар. – Которые по видухе? Нет, те просто мертвяки ходячие, а ярты – вроде как живые. У нас ими детей пугают. Говорят, у них красные лица…

– И черные куртки… – кивнул Лунин. – Знаешь, воин Фроат, похоже, мы все уже сдвинулись по фазе. А барон наш – не ярт?

– Не-а, не ярт. Только у него этот след, биополе который… Какой-то другой, будто на куски разорванный.

Келюс задумался, вновь вздохнул:

– Надоели мне эти тайны! Пошли-ка к нему, поговорим, бином, по душам!..