Око Силы. Третья трилогия. 1991-1992 годы

– Там, внизу… Там внизу менты, знаешь?

– А откуда мне знать-то? – еще более поразился дхар.

– Откуда? – Лунин вздохнул. – Там крови – ведро целое! И рука…

– Верная? Друг индейцев, елы?

– Отрубленная. Человеческая! Понял?

– Не-а, – дхар поглядел Николаю прямо в глаза. – Ты руку ту видел?

– Нет…

Келюс вспомнил болтовню соседок, толпившихся у подъезда и несколько смутился.

– Говорят, какая-то странная. С когтями…

– Ну так пускай этим, в карету его, ветеринары занимаются, – невозмутимо пожал плечами Фрол. – И вообще, гипноз это, елы…

– Ладно, – сдался Лунин. – Объясни, черт с тобой.

– Это был руг-рит, – помрачнел Фрол. – Ну, вроде оборотня. Наверное, Волков его оставил нас стеречь. Ты б его видел, Француз, песика этого! Ночью и решил убедиться, взял топор… Только вот чего, барону говорить не будем. И девке тоже…

– Чего ты ее невзлюбил? – удивился Келюс. – Ты чего, бином, женоненавистник?

– Ага, – охотно согласился дхар.

Завтракали молча. Келюс все еще приходил в себя после случившегося. Фрол невозмутимо помалкивал, барон, похоже, что-то почувствовав, тоже молчал. Кора же казалась невеселой и, пожаловавшись на отсутствие аппетита, почти не притронулась к яичнице, приготовленной Корфом. Михаил, отнеся это к своим кулинарным способностям, расстроился.

После завтрака Лунин категорически заявил, что более сидеть в квартире не собирается и намерен погулять. С ним согласились, но при условии, что гулять будут недолго и все вместе. Кора промолчала, однако, когда все уже выходили из квартиры, внезапно заявила, что у нее кружится голова. Келюс, тут же велел ей остаться, принять таблетку и полежать.

Втроем они направились к центру, но не прошли и километра, как Фрол неожиданно вспомнил, что у него имеется срочное дело. Игнорируя удивленные расспросы, дхар, велев барону не отходить от «Француза» ни на шаг, сделав крюк, быстрым шагом вернулся в Дом на Набережной. Он не стал вызывать лифт, а поднялся по лестнице, ступая настолько тихо, что даже подъездные кошки замечали его не сразу. Подойдя к двери, Фрол прислушался, провернул ключ в замке и быстро прошел в кабинет.

…Книги были сброшены на пол, ящики стола выдвинуты, с дивана сорвана спинка. Кора внимательно изучала содержимое очередной коробки, взятой из тумбы стола.

– Ладно, – бросил дхар, едва сдерживаясь, чтобы не сплюнуть. – Приплыли, елы…

– Я… я…

Девушка затравленно оглянулась, бросив взгляд сначала на Фрола, затем на закрытое окно, и нерешительно шагнула вперед.

– Не двигайся, елы! – рявкнул Фрол.

– Я… я ничего не взяла, – бормотала Кора. – Я сейчас уйду… Я хотела прибрать… посмотреть…

– Стой! – крикнул дхар, но опоздал. Девушка бросилась на него, пытаясь ухватить за горло. Фрол отступил на шаг и поднял руку ладонью вперед. Кора, не добежав полметра, покачнулась и упала. Дхар неторопливо шагнул к ней, обведя широким движением руки место, где лежала девушка.

– Не надо! – вскрикнула она. – Пожалей!

Фрол, не отвечая, начал тихо бормотать какие-то непонятные слова, делая правой рукой крестообразные жесты. Кору забило, задергало, глаза широко раскрылись, на губах выступила кровавая пена. Лицо, разом потеряв естественные краски, стало землистым, ногти впились в ладони…

– Я сегодня разобрался с твоим дружком, – заметил дхар, продолжая водить рукой. – А сейчас упокою тебя, ярытница!..

– Я не… Он мне не друг… – хрипела Кора. Рот почернел и жутко искривился, заострился нос, белки глаз позеленели. Увидев девушку в эту минуту, барон едва ли решился бы прийти ей на помощь, а добрая душа Келюс – предложить свое гостеприимство. Страшный скорчившийся труп бился в судорогах на блестящем паркете…

– Я… все расскажу… больно… душа… не успокоится… Пожалей!

Дхар задумался, опустил руку. В тот же миг тело неподвижно застыло. Медленно-медленно кожа стала снова приобретать естественный цвет, разжались скрюченные пальцы, порозовели губы. Наконец девушка облегченно вздохнула и вдруг зарыдала, уткнувшись лицом в пол.

– Встань! – велел Фрол. Кора поспешно приподнялась, пошатнулась и без сил упала в кресло.

– И без шуток, елы, – добавил дхар, беря стул и усаживаясь рядом. – Я тебя сразу просек! Тебя и пса этого. А теперь рассказывай…

– Фрол, – еле слышно, одними губами, прошептала Кора. – Я все скажу… Я знала, кто ты, еще тогда, в городе. Я не хотела идти, но Волков приказал. Он думал, ты не сразу поймешь…

– Давно с ними?

– Два года…

– И чего вы там делали? – брезгливо осведомился Фрол. – Зубами в горло?

– Не надо… – простонала Кора. – Это страшно, ты даже не представляешь. Они… мы не вампиры, не ярты. Нас называют «СИБы». Не знаю, что это означает… Какой-то укол, вводят под кожу страшную мерзость…

Дхар брезгливо поморщился.

– Как ты оказалась с ними?

– Не помню! Я ничего не помню, Фрол, даже своего имени! Кажется, я действительно была студенткой, зачем-то приехала в Столицу… Волков сказал, что теперь я навсегда связана с ними, что меня не примут ни живые, ни мертвые…

Фрол встал, отвернулся.

– Ты же все понимаешь, елы! Зачем ты меня остановила?