Око Силы. Вторая трилогия. 1937-1938 годы

Вид оказался не слишком героическим. Не отрывая руки, Косухин поправил сбившееся на сторону кепи, одернул ремень и подмигнул. Изображение ответило, и Чиф окончательно успокоился. Остроумная выдумка! И вдруг он заметил, что Зеркало отражает только его самого. А вот остальное…

…За спиною у Чифа была полутьма подземелья, в Зеркале же отражался день. Чиф-отражение стоял на каком-то каменистом склоне рядом с тропинкой, уводившей куда-то за край…

Косухин отдернул руку. Ничего не изменилось, отражение в точности повторило его жест. Отступив на шаг, Чиф осторожно присел на пол. И тут ему показалось, что изображение подмигнуло. Косухин чуть было не вскочил, но сдержался. В конце концов, всякое возможно. Надо посидеть, успокоиться…

– Это правильно!

Слова прозвучали внезапно. Только через несколько секунд Чиф сообразил: говорило отражение. Губы двойника двигались беззвучно, но смысл сказанного мгновенно отпечатывался в сознании. Косухин помотал головой. Это уже не Зеркало, такое называется иначе…

– Это можно назвать и Дверью, – согласился Чиф-отражение. – Но сейчас ты смотришь в Зеркало. Впечатляет?

Похоже, двойник не прочь пошутить. Косухин вздохнул:

– Весьма…

Он произнес это вслух. Голос странно прозвучал под низкими каменными сводами.

– Ну что, адаптацию закончили? Только не спрашивай, отчего у меня день, а у тебя – ночь.

– Если б у тебя была ночь, я бы ничего не увидел, – заставил себя улыбнуться Косухин. – А насчет местности?

– Эту тропинку видел твой отец, когда побывал здесь…

Чиф замер. Такого он не ожидал.

– С кем… С кем я говорю?

Чиф-отражение удивленно поднял брови:

– А ты как думаешь? В качестве подсказки – это все-таки Зеркало…

Косухин взглянул на двойника, похоже, весьма довольного происходящим. Зеркало… Оно отражает… Оно усиливает отражение…

– Я… я говорю с самим собой?

– А зеркало помогает найти правильный ответ, – кивнул двойник. – Впрочем, если хочешь, могу назваться любым мифологическим персонажем. У вас как, на Тускуле, с народными суевериями?

– У нас, – усмехнулся Чиф, постепенно приходя в себя. – Ты ведь моя копия…

– Оптическая и плоскостная… Поправка принята. Ну, и о чем поговорим?

Чиф вдруг понял, что двойник очень точно воспроизводит не только его манеру речи, но и сами фразы.

– Обо мне. Об отце. И о Пачанге. Если можешь, помоги.

Двойник покачал головой:

– Та знаешь все, что надо. Попытайся теперь осмыслить, Зеркало для этого и предназначается. Что тебя больше интересует: эта сторона Зеркала или та?..

Чиф задумался.

– Начнем с твоей. С Пачанга.

– О Пачанге лучше спроси дядю Тэда, – усмехнулся Чиф-отражение. – Или ты веришь, что где-то в небесах существует город, где живут посредники между людьми и богами? Кажется, Свифт об этом писал. Лапута, если не ошибаюсь?

– Я серьезно…

Двойник усмехнулся и присел на камешек, точно скопировав позу Чифа:

– Это сейчас ты серьезен. А дома, вспомни? От твоего немудреного юмора изрядно страдали одноклассники. Ладно, вариант с Лапутой оставим. Как насчет райских кущ?

Чиф поморщился, двойник тоже, но с некоторым запозданием.

– Погоди! Там, за Зеркалом… Там какое-то другое измерение?..

– Состояние – так будет точнее. Измерений, насколько я знаю, три. Даже если верна теория множественности миров, в каждом их столько же. Пачанг – Дверь…

Косухин задумался. Дверь… Но ведь отец…

Двойник кивнул:

– Он был здесь, Джонни-бой. Твоя кровь – следствие этого. Ты, кажется, уже понял, что случилось семнадцать лет назад?

Вот оно! Вспомнился рассказ Иваныча, могила на Донском, слова Венцлава…

– Тогда моего отца… хотели убить. То есть, его убили. И он попал… по ту сторону?

Чиф, сидевший возле тропинки, кивнул:

– Он попал сюда, но захотел вернуться. Это нелегко, но твоему отцу обещали. Все имеет свой порядок. На Земле Степан Косухин мертв. Он воспоминание, тень, призрак – назови, как хочешь. Но твой отец получил право прожить жизнь в другом мире. Побывав в Пачанге, он изменился. И у него, и у тебя – кровь Пачанга, если тебе по душе звучные названия. Ты не призрак и не дух, Джонни-бой! Кстати, тебе больше не надо искать установку «Пространственного Луча». Твоего отца переправили мы. Ну что, успокоился?

Чиф отвернулся. Успокоился ли он? Пожалуй… Но он ведь шел сюда не за этим! Вернее, не только за этим…

– Агасфер послал войска, чтобы захватить дверь в Пачанг?

– Блокировать, – поправил двойник. – Причем не в первый раз. Он, вообще, любит строить стены, что, в общем, неглупо. Но сейчас все кончилось очень плохо…

Чиф вспомнил зарево над горизонтом, равнину, покрытую серым пеплом. Сколько там погибло? Тысяча? Десять тысяч?

– Это не мы… – покачал головой Чиф-отражение. – Два раза армию просто не подпускали к Пачангу. Но сейчас он применил кое-что из запрещенного арсенала. Ну, а дальше… Скажем так, армия попала на минное поле – или коснулась оголенного провода. Мы предупреждали того, кого ты называешь Агасфером, пытались объяснить его людям. Нас не послушали.

Да, Пачанг сумел защитить себя. Но почему только защитить? Почему те, кто за Зеркалом, не помогут людям?