Око воды (СИ)

— «Когда-нибудь»?! Семь лет мы живём не зная, что будет завтра! Вы даже не представляете, что значит жить в этом вечном страхе перед очередным нападением! — ответила Лея тихо. — Каждый день, каждый час думать о том, кто погибнет следующим. Что это могут быть твои близкие люди… Тот человек, которого мне показалось я увидела на мосту… Ройгард Лардо… я его знала. Он ирмелинский князь. И его даже прочили мне в мужья, — произнесла она тихо и вздохнула, глядя прямо перед собой. — «Когда-нибудь» — это слишком долгий срок, милор Брегат. Будь я мужчиной — я бы взяла меч и поехала искать капитана, чтобы ему помочь. Но я могу помочь хотя бы так… я верю в ртуть и серебряную воду, несмотря на ваш скепсис. Извините, — она покачала головой и грустно улыбнулась, — почему-то я всё время перед вами извиняюсь. Наверное, это потому, что я не знаю, как вас отблагодарить за спасение. Завтра к полудню мы будем в Лиссе. Вы ведь поедете через Лисс? Там живёт моя сестра. Хотите остановиться у неё? Сможете пожить там, подлечить руку, отдохнуть. Она будет только рада, а я хоть так смогу что-то для вас сделать.

— Не беспокойтесь обо мне, леди Лафорт, — ответил Дитамар тихо.

И они сидели и молчали какое-то время. Её слова о том, что она хочет убить Зверя были слишком проникновенными и страстными, и Дитамару даже захотелось встать и уйти. Не то чтобы его трогали чьи-то разговоры о том, что творил Зверь в селениях кахоле… И он не испытывал мук совести за то, что Зверь приходил в этот мир через него… Но почему же сегодня ему так не по себе от слов этой девушки-кахоле?

— Расскажите мне о капитане Абалейне. Это ведь правда, что он едва не поймал Зверя в Ирхе? — спросила Лея, глядя на огонь.

— Правда. Капитан очень… смелый человек. И он видел Зверя, наверное, ближе, чем кто бы то ни было. Он почти проник ему в душу, — произнёс Дитамар неторопливо, и подумал, что эта восторженная девушка даже не представляет, сколько двойного смысла скрыто в его словах.

— Вряд ли у Зверя есть душа, — произнесла она жёстко. — Я бы очень хотела помочь капитану. Помочь ослабить Зверя и тогда он бы его убил. Мы все в Предгорьях молимся только об этом…

Дитамр посмотрел на свою ладонь, на то место, где в неё вошла игла серебряного веретена.

Так не за этим ли она стояла на мосту? Эта девушка, которая разбирается в ртути и серебряной воде, вполне могла искать способ убить Зверя с помощью этого кулона. Может это его жизнь она просила забрать, призывая силу воды? И как, ни странно он оказался здесь в этот день и в этот час…

Она хотела его убить, а он её спас. Какая ирония!

— …вы передадите ему мои слова?

— Конечно, передам, — ответил Дитамар, выслушав её рассказ о четырёх элементах стихий и зелье, которое можно сделать для этой цели. — Вы разбираетесь в стихиях?

— Нет конечно! Я разбираюсь в камнях, в минералах, воде, воздухе… вы же знаете, что людям нельзя работать с Источниками, — ответила она негромко, но Дитамар поклялся бы, что уж она-то точно пробовала это делать.

Лгунья из неё была так себе. Слишком пылкая, чтобы умело скрывать свои чувства. Слишком открытая. Откровенная. Такая откровенность притягивает… Как её до сих пор не заметили белые плащи? Или может это всё результат пережитого падения в реку? А завтра она станет такой же, как все…

Но ему нравилось смотреть на её лицо. Яркие глаза, правильный овал, когда она не улыбалась — оно было сосредоточенным и строгим. Но улыбка совершенно её преображала, придавая чертам открытость и мягкость. И это преображение ему очень нравилось.

Хотя… Женщинам присуще коварство. Оно заложено в их натуре. Лишь однажды он доверился женщине, и это едва не уничтожило его народ. Может её открытость такая же игра?

Вот только она помогала Фингару его лечить, переживала, что останется шрам… Даже смешно. Знала бы она, на что похоже было его тело после каждого полнолуния. И шрамов никогда не оставалось.

Лея переоделась в новую блузку с глухим верхом и новым рядом жемчужных пуговиц, и глядя на них Дитамару вспоминался момент её спасения, и он очень хорошо мог представить эти пуговицы расстёгнутыми…

Её волосы высохли, и она заплела их в косу. Дитамар наблюдал, как ловко скользят её пальцы по блестящим прядям, смотрел на её лицо, благо из темноты его угла это можно было делать не стесняясь, и понимал, чем оно притягательно. Она слишком доверчива. Будь эта девушка не такой… неопытной в общении с мужчинами, пойми она правильно его взгляд, они бы уже поднялись в ту комнату, что отвела им хозяйка. Провели бы страстную ночь, и она больше не испытывала бы неловкости за то, что ей нечем его отблагодарить. А под утро он бы уехал и больше о ней не вспоминал. И какая-то его часть хотела именно этого, подняться наверх, расстегнуть эти жемчужные пуговицы…