ОКО ЗА ОКО Этика Ветхого Завета

a. Крещение.Для реформаторов крещение младенцев было частью христианского гражданства в христианском государстве и оправдывалось посредством утверждения его равноценности ветхозаветному обрезанию. Отказаться от него, или отрицать его законность перекрещиванием, приравнивалось в религиозно–политическом контексте Европы XVI века к подстрекательству и мятежу или бунту против основ самого государства. Для анабаптистов крещение было четко заповедано в Новом Завете только верующим и не имело никакого отношения к гражданству, и поэтому Ветхий Завет к этому вопросу не имеет отношения. Убежденность анабаптистов в данном вопросе, наряду с крайне горячими и чрезвычайно важными спорами, по всей видимости, привели к более резкому обесцениванию Ветхого Завета, чем могло бы быть, сложись обстоятельства иначе. То есть поскольку протестанты в основном оправдывали крещение младенцев на основании Ветхого Завета, и затем жестоко преследовали и убивали анабаптистов за то, что они отрицали его (опять же, оправдывая свои действия на основании Ветхого Завета), то неудивительно, что анабаптисты пытались подорвать ветхозаветные основания агрессивной политики их врагов.

b. Пацифизм.Реформаторы утверждали: поскольку гражданская власть установлена Богом, христиане обязаны повиноваться правительству государства, что включало в себя службу в армии в интересах государства во время войны. И вновь Ветхий Завет широко использовался, чтобы аргументировать оправданность войны в некоторых обстоятельствах. Основная традиция анабаптистов (хотя некоторые группы придерживались противоположного и крайнего взгляда) абсолютно серьезно воспринимала учение Иисуса об отказе от насилия и поэтому доказывала, что христиане не могут участвовать в насилии или войне. К тому же, поскольку этот вопрос был чрезвычайно ценен для них и являлся проклятием для их оппонентов, это влияло на герменевтическую аргументацию. Чтобы подчеркнуть отказ Иисуса от применения насильственных методов, им приходилось отодвинуть Ветхий Завет и его войны в тень, то ли старательно умаляя его по отношению ко Христу, то ли отрицая авторитет Ветхого Завета, что в некоторых случая* приводило к обвинению в маркионизме.

Итак, мы видим, что в эпоху Реформации вопрос нравственного авторитета Ветхого Завета был тесно связан с экклесиологией, в частности с вопросами отношений церкви и государства. Сегодня также можно указать на похожую динамику. То, до какой степени христианские группы готовы использовать Ветхий Завет, и то, где они готовы использовать его, зависит от их понимания природы церкви и ее роли в обществе.

Интересно также отметить, что умаление Ветхого Завета было отчасти реакцией на то, что они считали продолжающимся законничеством и «эрастианством» [322]основного протестантского движения. Ниже будет видно, что это также касается происхождения диспенсационализма, хотя и в совершенно ином церковном климате.

3. Абсолютный приоритет послушания Христу.Это, вероятно, во многих отношениях считается руководящим принципом анабаптизма. Христианство было личным, духовным опытом спасения через Иисуса, после чего требовалось простое преданное ученичество. То, что Иисус сказал, следовало исполнять. Иногда это могло приводить к новым видам буквализма и законничества, и на деле означало, что Ветхий Завет в нравственном значении занимает второстепенное место по отношению к Новому (однако были исключения вроде Томаса Мюнцера и Яна Лейденского, прибегавших к ветхозаветной апокалиптике для оправдания насилия и прочих крайностей). Иногда предпочтение Иисуса и Нового Завета приводило, по сути, к маркионизму. Более того, соединенное с притязаниями на непосредственные современные откровения Духа, оно могло привести даже к отрицанию Нового Завета среди некоторых представителей наиболее радикального спиритуалистского крыла в движении. Но среди самых важных экзегетов и лидеров явно доминирующей позицией было то, что пришествие Христа и появление Нового Завета умалило Ветхий Завет.

Менно Симоне (Menno Simons) — анабаптистский лидер, наследие которого наиболее сильное в меннонитском сообществе, высоко ценил Ветхий Завет, но полагал, что Христос делает христиан способными намного превосходить его.