Околдованная

Снова гляжу наружу, но больше не вижу облаков. Густые клубы индиговой магии окутывают наш самолет вместо них.

Императрица, внемли моему зову!

Может, это паника, а может, магия овладела мной, но, не вполне даже осознавая что я делаю, я отстегиваю ремень безопасности и встаю с места. Рассеянно бормоча извинения, пробираюсь в проход, и синие клубы силы тянутся за мной.

Индиговая магия сочится из вентиляции, проникает даже сквозь стены, быстро заполняя салон.

– Эй! – окликает меня ближайшая стюардесса. – Вернитесь на свое…

Моя царица!

Охаю, прижимаю руку к голове, а самолет, дернувшись, идет вниз. Плюхаюсь на, по счастью, пустое кресло. Щупальца чужой магии продолжают меня обвивать.

Замираю. Сердце бешено колотится, и на миг в голове воцаряется кристальная ясность.

Это магическая атака.

Взгляд мечется по салону самолета и всем пассажирам. Бортпроводница вопит, чтобы я вернулась на свое место. Не знаю, находится ли напавший внутри самолета или где-то на земле, но не думаю, что у меня есть время найти преступника и разобраться с ним.

Самолет так и не выровнялся; он все еще падает, и в желудке нарастает тошнотворное ощущение невесомости.

Преступная магия повсюду, и с каждой секундой она становится все сильнее. Это настоящая индиговая туча, и в салоне темно от ее клубов. Никто больше этого не замечает, так что, получается, я единственный супер на борту и, возможно, единственная, кто может сделать хоть что-то, чтобы остановить это.

Не обращая внимания на продолжающую взывать ко мне стюардессу, сосредотачиваюсь на собственной силе, выпуская ее на поверхность. Она давит на кожу изнутри, и я сглатываю. Сердце нервно колотится. Я люблю свою магию, я наслаждаюсь свободой и силой, которые она дает мне, но всякий раз, применяя ее, испытываю также и ужас, зная, что воспоминания исчезнут – и мне не дано выбирать, какие именно.

У меня нет никаких магических ингредиентов, чтобы смягчить эффект, – ничего, кроме самого заклинания. А заклинания отчего-то любят четкость рифм.

– К силе взываю – атаку отбить, – бормочу я, призывая свою силу. – Врага одолеть, самолет сохранить.

Открываю глаза. Магия выплескивается из меня. Бледно-оранжевая, как облака на закате, она встречается с темно-синей магией, усиливая образ. Две противоборствующие силы выглядят как день, уступающий место ночи.

Моя магия срывает преступную с моего тела и медленно, но верно выталкивает тучу из салона. На моих глазах последние индиговые волокна уползают в вентиляцию и швы вокруг иллюминаторов.

Синяя пелена исчезает, и я прерывисто вздыхаю, немного расслабившись, потому что самолет выравнивается. И пассажиры вокруг заметно успокаиваются. А я стискиваю зубы, чувствуя в голове легкое покалывание. Это единственный признак утраченной памяти.

– …я же сказала, вернитесь на свое место!

Голос стюардессы хрипл и пронзителен, она тычет в меня пальцем и мечет грозные взгляды, которые, полагаю, должны меня напугать.

Поздно. Я уже напугана донельзя.

Над головой крякает интерком.

– Извините, ребята, – пилот хихикает. – Просто маленькая локальная турбулентность. Похоже, что…

Моя царица… Я чувствую тебя…

Моя магия висит в воздухе, слабо мерцая. И я вижу, как коварная синева снова начинает просачиваться в салон.

– Нет, – шепчу я.

Чужая магия гладит мою. Нежно гладит.

Клянусь, я слышу бестелесный смех.

Да. Моя царица, вот и ты.

В считаные секунды индиго вплетается в мою оранжевую магию, сливается с ней, и дымка обретает цвет свежего синяка.

Как же я искал тебя.

Блин, что это за голос?

Услышь же мой зов, Императрица, и ПРИДИ КО МНЕ.

Самолет дергается – и начинает падать всерьез. Это совсем не похоже на маленькую турбулентность; ощущение такое, словно пилоты потеряли контроль над воздушным судном.

Люди снова кричат, и стюардесса отрывает наконец от меня взгляд, чтобы проинструктировать пассажиров о соблюдении техники безопасности.

Пользуясь тем, что она отвлеклась, несусь по проходу, натыкаясь на кресла по бокам, потому что самолет качает и подбрасывает. Не вполне понимаю, что делаю, пока не врываюсь в зону первого класса.

С кем бы я ни столкнулась, его магия сильнее моей. Я не надеюсь остановить атаку. В лучшем случае я смогу смягчить ее. Если кто-то действительно пытается стащить самолет с небес, я могу разве что попытаться подсобить железной птице приземлиться.

Поддайся… уступи… нам…

Чужая магия обвивает меня и даже, кажется, пытается проскользнуть внутрь. Хочет, чтобы я вдохнула ее, хочет оказаться как можно ближе. Это чертовски нервирует, и все же что-то в синей магии очаровывает, тревожит мои чувства.