Околдованные в звериных шкурах

— А! Понятно, да, характер у той ведьмы царственной всегда был мерзкий, денег полно, как же не поохотится на бывшего коварного жениха-обманщика. Не спорь! Конечно обманщика! Обещал жениться, а потом смылся! И никого не касается, что она тебя мерзостью какой-то опоила! А вот нечего хлебать было всё, что тебе дают! — фыркнул Баюн, от души развлекаясь над знаменитым актером. — А домой-то тебе зачем так срочно? Там же вроде твой батюшка всё устроил, и твои в безопасности.

— Они-то да, в безопасности, но обо мне ничего не знают, а Марьюшку мою ты знаешь, она же и пойти меня искать может. — на лице Финиста появилось такое нежное выражение, что Катерина тут же решила ему и ворота открыть и обратно впустить, когда надо будет.

Финист загнал свою машину в гараж, который не так давно был конюшней Сивки, а сам пошел за Катериной, кутавшейся в теплую куртку в сад.

— Степан! Катерина с каким-то чуваком в сад идет. А говорила, что совсем болеет. — Кир сидел на подоконнике и жевал яблоко, и тут увидел такой явный обман!

— Где? — Степан отбросил ножик и кусок дерева, который он угрюмо стругал, и чуть не приклеился к оконному стеклу. — Блин, это же Финист! Она всё-таки идет в Лукоморье!

Кипя от обиды, Степан кинулся из комнаты, Кир за ним. Забор они просто перелетели. И лихо промчавшись через соседский участок, увидели растворяющиеся в воздухе очертания ворот.

— Нееет! Как же так! Сама же сказала, что мы друзья и так с нами поступать! — Степан был в ярости!

— Не то слово! И зачем врать-то было, что простужена, никуда не пойдет! — поддержал его не менее обиженный Кир.

— И не пошла. И простужена. И никак плохо с вами не поступала. — Катерина сидела на старой яблоне в низкой развилке, закутанная по уши. Вид был больной, и голос тоже. — И какого… Вы тут вопите оба?

— Э! А мы думали… — мальчишки смутились.

— Да, что-то я поторопилась вас друзьями называть. Друзья доверяют друг другу, а не кидаются с обвинениями! — Катерина сунула нос в шарф и поёжилась.

— Кать, прости, а? — Степан чувствовал себя неловко. — Мы думали… Мы не нужны. И расстроились.

— Я заметила. — Катерина прислонилась лбом к низкой ветке и закрыла глаза.

— Ты же собиралась никуда не ходить. А тут, смотрим, идешь с Финистом. И что мы должны были подумать?

— Что я сейчас вернусь, раз обещала вам без вас не ходить! Пойду я, а то сил как-то нет.

— А Волк-то где? — удивился Кир.

— С Баюном ругается. Занят! — Катерина направилась к дому и за ней, разумеется, потащились мальчишки. Делать им было особенно нечего, а у Катьки всегда было интереснее!

Волк действительно ругался с Баюном, да так, что обеспокоенная Катина мама уточнила у дочки, не надо ли что-нибудь сделать, чтобы они немного успокоились.

— Сейчас сделаю. — Катерина дошла до своей комнаты, где дискуссия по обсуждению Финиста переросла в банальную склоку. Послушала пару минут взаимные обвинения, дошедшие уже до событий произошедших лет триста назад и хрипло уточнила:

— Мне сегодня поболеть спокойно дадут? Или мне к Варенику в будку уйти, чтобы уж никому не мешать? То Рада, то Финист, то мальчики, то вы зажигаете! — Катерина прошла между оскалившихся приятелей, замерших друг против друга в боевых стойках и села в кресло у окна.

Волк остановился первым. — Прости. Мы как-то увлеклись. А мальчишки при чем?

— При нас. — Баюн уже разглядел Степана и Кира, мыкавшихся на лестнице. — Ты, мой Бурый друг, так увлекся моей скромной особой, что не заметил как они на лестнице притаились.

— Так, выматывайтесь отсюда! И мы тоже. Баюн, пошли в терем. Вы оба! Вам, что делать нечего, только к Катерине лезть? Ну-ка быстро! Нечего делать, я найду чем и займу так что мало не покажется! Вперед! — Волк тронул носом Катину ладонь. Покачал головой, обнаружив, что температура поднялась, подтолкнул Баюна, и закрыл дверь в комнату. Было слышно, как он сгоняет с лестницы Степана и Кира. Баюн попытался было вернуться под флагом того, что котики первое средство при простуде, но был пойман, схвачен, скручен и выставлен из дома.

— Тихо-то как! Я уже и забыла, как это, когда никто не орет, не фырчит, не рычит, и не ругается. — Катерина покачивалась в кресле-качалке, пила клюквенный морс и читала.

— Мам, они тебе не надоели? — Катерина соскучившись, спустилась на кухню.

— Нет, конечно. Шумновато, но терпимо. И весело, чего уж там!

— А мальчишки? Мне кажется, что они у нас больше времени проводят, чем у себя.

— Да и ладно. Главное, чтобы они тебе не надоели. — рассмеялась мама и пододвинула к Катерине горячий чай.

Катерина решила поболеть с удовольствием. Лежала в постели, ела всякие вкусности, читала, что хотелось, спала, сколько душе угодно. Мама работала удаленно и могла рядом побыть. Кот работал грелкой для ног и как раз настолько неудаленно, что иной раз Волк стаскивал его с Катиной кровати за шкирку.

— Что ты разлегся, она уже ноги поджала и съежилась как мышь!

— Не мешай, это терапия такая!

— Ещё и выражается… Тьфу, Рады на тебя нет! Вот ты она тебя сейчас подстригла!

Кот вздрагивал и нервно озирался при упоминании малышки алконоста. Чем Волка очень радовал!