Окольный путь

Сам по себе лагерь не представлял ничего особенного Его быстро возвели за один день, и состоял он только из рва, за которым поднималась земляная стена. Обычно такие стены укрепляют бревнами, но в этом регионе бревен практически не встречалось. В некоторой степени воины смогли укрепить стену камнями. Где возможно, воткнули в стену ветки. Так обычно и делалось — с внешней стороны, чтобы на них натыкались противники. Но подходящих веток в пустой от растительности сирийской местности тоже не нашлось. Некоторые предусмотрительные и предприимчивые отряды принесли с собой заостренные на концах палки, но стена все равно оставалась хлипким препятствием. На самом деле — жалкая стена, если судить по традиционным стандартам римских полевых укреплений.

Но Велисарий остался доволен. Причем очень доволен, а не на оборот. Он хотел, чтобы персидские разведчики сообщили Фирузу: римское укрепление в центре их рядов — просто ветхая развалина, пародия на настоящее укрепление.

Странным был не сам лагерь, а плотность заполнения и положение обитателей. Некоторые римские пехотинцы стояли на страже за стеной, как и следовало ожидать. Однако подавляющее большинство лежало за стеной в неглубоких траншеях, вырытых внутри лагеря. Если смотреть со стороны персов, то в лагере находилось немного народу, на самом же деле там собралось в четыре раза больше римлян, чем могли бы предположить персы по внешнему виду.

Велисарий услышал, как нестройно и резко протрубили трубы. Очень нестройно, как раз так, как он приказал. Словно трубачи трясутся от страха. Воины, стоявшие в поле зрения персов, тоже стали играть отведенные им роли.

К наблюдающему за последними приготовлениями Велисарию рысью подбежал хилиарх ливанской армии, командующий пехотой. Гермоген улыбался от уха до уха.

— Что вы думаете? — спросил он.

Велисарий улыбнулся.

— Наши определенно неплохо входят в роль. Хотя не уверен, что нужно рвать на себе волосы. Или так громко выть. Или так дрожать — отсюда вижу, как у них коленки трясутся.

Гермоген не прекращал улыбаться.

— Лучше слишком много, чем слишком мало, — он повернулся и с восхищением посмотрел на разыгрываемую драму. К этой минуте воины у стены носились взад и вперед, всем своим видом и поведением изображая смятение и беспорядок.

— Не перестарайся, Гермоген, — предупредил Велисарий. — Люди могут слишком увлечься и забыть, что это только игра, рассчитанная на определенных зрителей.

Хилиарх уверенно покачал головой.

— Ни в коем случае. На самом деле они полны энтузиазма и с нетерпением ждут предстоящего сражения.

Велисарий скептически посмотрел на него.

— Это так, полководец. Ну, может, «полны энтузиазма» — слишком сильно сказано. Можно выразиться по-другому: они уверены в себе.

Велисарий почесал подбородок.

— Думаешь? Я считал, что люди скептически отнесутся к такой детской уловке.

Гермоген уставился на полководца. Затем очень серьезно сказал:

— Если бы этот план предложил какой-то другой полководец, то да. Но… это план Велисария. Вот что играет роль.

Велисарий снова посмотрел скептически.

— Вы недооцениваете свою репутацию, командир. Сильно недооцениваете.

Велисарий уже собрался сказать, что план-то, в общем, не его. Он позаимствовал его у Юлия Цезаря, который использовал спрятанные войска в укрепленном лагере в одной из многих битв против галлов. Но не успел произнести и двух слов. Кричал один из часовых, стоявших на стене. На этот раз прозвучало настоящее предупреждение, а не ложная тревога. Велисарий бросился к стене и выглянул наружу. Гермоген присоединился к нему секунду спустя.

Персы наступали.

Велисарий внимательно рассмотрел, как выстроились персы. Шли они впечатляюще, даже устрашающе. Как и всегда персидские армии.

Странная мысль вызвала на губах полководца усмешку.

«Меня всегда удивляет, почему современные греческие ученые и знать не живут в реальном мире. Их представление о персидской армии зафиксировалось тысячу лет назад, в древние времена. Когда небольшое количество дисциплинированных, одетых в броню греческих и македонских гоплитов 19 всегда могли разогнать легковооруженные персидские шайки Ксеркса и Дария.20 Когда славные фаланги эллинов выступали против разношерстных орд деспотической Азии. Посмотрели бы на реальность — и выпучили глаза, и задрожали бы, как листья на ветру».

Конечно, многие современные греки знали правду. Но они принадлежали к другому классу, не тому, который писал книги, законы, собирал налоги и правил огромными поместьями.