Околозима (СИ)

— Вы ведь вечером домой собираетесь, с Кониси-саном? — Уточнил я.

— Да.

— Тогда сегодня и идите! Мы сейчас пару сценок быстренько отснимем, и советские граждане до конца дня свободны!

— Хорошо, дай телефон, я предупрежу Онадэру! — Протянула она ручку, и получила в нее телефон.

Дождавшись, пока она договорит с мужем (выглядело это примерно так: «Дорогой, я приведу много гостей на рекламный склад во столько-то. Люблю, пока!»), выкатил еще идейку:

— А, например, в пятницу — можно организовать нашим гостям какую-нибудь культурную программу.

— В этом городе смотреть толком нечего, — Вздохнула Людмила, — Но можно слетать в парк Нара. Там водятся олени и вообще красиво, — Предложила она.

— Годится, — Улыбнулся я и повернулся к Рику-сану, который, хоть и не зная русского, но явно понял, что грядут лишние хлопоты, потому выглядел недовольным: — Вы же свозите труппу до «Хонды» на вертолете туда и обратно?

— Если разрешит твой отец, — Снял он с себя ответственность.

Не откладывая в долгий ящик, набрал батю.

— Смотрите, кто додумался наконец-то позвонить отцу! — Саркастично выдал он вместо приветствия.

— Сегодня вечером собирался всех обзвонить, — Честно признался я, — Так что считай, что этого разговора не было!

Батя фыркнул:

— Шутишь, значит, здоров.

— Все так! — Подтвердил я и перешел к делу: — Нужен вертолет скататься до «Хонды» и обратно сюда.

— Вертолет приписан к нам на весь сегодняшний день, — Дал «добро» батя, — Но стоимость топлива вычитается из моей зарплаты, поэтому смотри сам. Пора бежать, сын, очень занят, обязательно позвони вечером — сестра и мать волнуются!

На сердечке потеплело. И так бы позвонил, но теперь — точно!

— Вертолет в вашем распоряжении! — Улыбнулся Люде.

На кастинге дети пугались вполне натурально, так что сегодня решили отснять спиритический сеанс, чтобы скопом «отпустить» сразу все «массовку». Отпустим и Эрину Авраамовну с Юрием Мефодьевичем — до конца дня будем снимать гайдзинок.

Оставив персонал убирать стол, актеры побежали переодеваться-гримироваться, а мы со съемочной группой — готовить комнату. У нас тут по воздуху будет летать листочек — его будет таскать целиком укутанный в черное сотрудник, которого из-за скудного освещения и задрапированных черной тканью стен видно быть не должно. Кроме того — «закрасим» остаточные следы на пост-продакшене. Расставили камеры, чуть-чуть поправили декорации.

Пришли актеры, и начались съемки. Восемь дублей — и мы с помощниками вполне довольны результатами: «пошинковав» пленку, получим очень достойную сцену. Далее отпустили детей, и начали снимать сцены с Тильдой и прислугой. Тут — по-прежнему без проблем, поэтому отстрелялись чуть за полдень, как раз к перерыву на обед, за которым я поблагодарил советскую часть труппы и объявил, что сегодня Людмила повезет их за бонусами от «Хонды». Гайдзинки живут при капитализме, поэтому пускай трудятся дальше.

Проводив земляков с приданным переводчиком в виде Юдзи-сана, отправились снимать сцены с Тильдой и Николь. Выяснилось, что у актрис одинаковый рост, поэтому пришлось попросить мисс Кидман немного согнуть ноги в коленках — все равно под длинной юбкой не видно. Потом рискнул снова напрячь детей, отсняв еще несколько сцен, где они убедительно пугаются. Оставив деточек с их мамами, Тильдой и Николь укреплять связь, отправился в первично-монтажный фургон, где до самого вечера разбирались в материале. Склеив первичный результат, показали его Рику-сану и чуваку из «Хонды» — почти полчаса материала за три дня. Более чем пристойного материала!

Увлекшись процессом, даже не заметил, как прибыли усталые, но супер довольные актеры. Практически налегке — все выбранное отправится прямиком в СССР. Поужинали, послушал много «спасибо». Внезапно Елена Николаевна начала бледнеть и опадать на стол.

— Лена! — Подхватила коллегу Эрина Авраамовна, зашарила по одежде, достала баллончик со спреем, и, при помощи Юрия Мефодьевича, «пшикнула» Гоголевой в рот.

Под напряженными взглядами переживающих присутствующих, ровесница двадцатого века пришла в себя.

— Какой спрей хороший, — Вздохнула она, — Совсем не то, что наши таблетки!

— Лена, я же просила тебя… — Поджала губки Быстрицкая.

— Простите, что заставила поволноваться, — Извинилась перед всеми Елена Николаевна.

Заверили, что ничего страшного, а потом я предложил:

— А давайте вас в больницу свозим на обследование. Вы — наша гостья, поэтому мы несем за вас ответственность, — Улыбнулся, — У нас — очень хорошая медицина, правда, Люда?

— Очень хорошая! — Подтвердила Людмила, — Обязательно соглашайтесь, Елена Николаевна, если бы не здешние врачи, я бы и не знаю, что… — Она всхлипнула под сочувственные взгляды присутствующих (все, похоже, уже в курсе нелегкой судьбы женщины).

— И вправду, Лена, соглашайся! — Попросила Быстрицкая.

— Соглашайся, — Кивнул Юрий Мефодьевич.

Высказались и остальные, и, наконец, Гоголева согласилась.