Околозима

— …и ты стала этому свидетелем! — Порадовал я новостью о моем взрослении Хэруки.

— Вот как? Лучше старайся как следует — колючки я люблю только на растениях!

— А если длинная, пышная, солидная борода?

— Дедушка выращивал свою больше десяти лет, боюсь, столько я не выдержу! — Вздохнула она.

Посмеялись, девушка засобиралась в школу, и мы попрощались до вечера. Теперь и в душ можно! Вода смыла остатки дискомфорта, добавив к полученному от лучшей девочки заряду энергии ментальной бодрости физической. Покинув душ, первым делом поклонился терпеливо дожидающимся меня главам съемочной группы:

— Простите, важный звонок.

— Ничего, — Поклонились они в ответ, — Мы понимаем, что вы — крайне занятой человек! Кроме того, мы пришли заранее, поэтому никаких задержек не возникнет!

Протрепавшийся о фигне добрых полчаса «занятой» кивнул и перешел к делу:

— Что у нас сегодня?

Раскадровками и распределением сцен по съемочным дням занимался не я, а мой «помощник», который сейчас введет меня в курс дела. Мобильник снова запиликал.

— Доброе утро, Иоши-сама! — Как только я взял трубку под укоризненными взглядами киношников, поприветствовала меня Нанако.

— И тебе доброе утро! — С улыбкой пожелал я в ответ.

— Просто позвонила напомнить, что завтра передам избранные письма от подделок с Кониси-саном!

— Буду признателен! — Поощрил я девочку, пожелали друг другу удачного дня и распрощались.

Снова извинился перед режиссером и оператором.

— Пока все просыпаются, предлагаю осмотреть дверь и комнаты, которые будем снимать сегодня, — Предложил он.

Дал «добро», и мы пошли по коридору дальше. Тут, абсолютно не удивив этим, из комнаты Тильды вышел помятый и довольный «дед из «Ворониных»». Подмигнул нам, показал «тсс!» и ушел к себе — его комната прямо напротив. Ох уж эта творческая богема и их нравы.

Осмотрели «спальню хозяйки» — в предназначенных для съемок помещениях никто, понятное дело, не спал. Далее — детскую, комнату для спиритического сеанса и «киностоловую» — мы кушаем в другой. Завтрак как раз «приехал», и сейчас сервируется во второй столовой.

Вышли во двор, я извинился и вернулся в дом — за курткой. По пути встретил уже практически всех — приведший себя в порядок народ стягивался вниз, на завтрак. С частью — раскланялся, с частью — поручкался, еще с частью — сначала одно, потом другое. Вернувшись во двор в куртке, в компании режиссера и оператора дошли до макета надгробий, вполне живописно присыпанного листьями. За это отвечает специальный дрон, вот он, стоит рядом с набитой листьями японской «газелькой». Поблагодарил, вернулись в дом, позавтракали. Настроение за столом — отличное, похмелья нет, энтузиазм — есть.

После завтрака нужные актеры рассосались по «бытовкам» — там с ними работают гримеры и костюмеры. Не занятые попросили разрешения поглазеть на процесс и получили его. Тут же самоорганизовались и натаскали в имеющуюся во дворе беседку чайного припаса.

Двор снимаем в первую очередь, потому что погода стабильно-туманной не будет, значит нужно стараться ловить момент. Когда туман спадет, начнем снимать «домашние» сцены. Сегодня — без детей, когда Тильда «отстреляется», весь вечер проведет с Билли и Джессикой, пусть привыкают друг к дружке. Завтра уже будем пробовать.

Итак, камеры установлены, Тильда — в черном пальто и платочке, Эрина Авраамовна — в своем наряде няни, утеплена шалью. Юрий Мефодьевич — в кожаном фартуке поверх жилетки, рубахи и брюк. Реквизит в виде тачки и вил готов, муляж дерева — тоже. С важным видом плюхнулся в складной стул с надписью «режиссер», взял из рук какого-то ассистента стаканчик кофе и скомандовал «Мотор»!

— «Другие», сцена первая, дубль первый! — Огласил помощник помощника режиссера (Квалификация Ватануке-сенсея все-таки высоковата, чтобы заставлять его «отщелкивать дубли»), щелкнув «хлопушкой».

К моменту, когда туман рассеялся, стало понятно, что десяти дней нам не понадобится — нужный результат достигался максимум на третьем дубле. Для очистки совести, на всякий случай, снимали еще по «контрольному». Отснятый материал тут же, в студийном фургоне, проходил первичную обработку, пока мы снимали следующую сцену. Глядя на полученный результат, все сошлись на мнении, что получается вполне прилично. По крайней мере, в «Проклятии» актерская игра — несоизмеримо хуже.

Словив оптимизма, велел подготовить детей, попробовали отснять сцену знакомства с няней, и тут вылезла проблема, стоившая нам пятка запоротых дублей — деточки вели себя ну совсем неубедительно. Без репетиций и «слаживания», похоже, не обойтись, поэтому отправили их, их матерей, Тильду, «деда из «Ворониных», Николь и Эрину Авраамовну в одну из свободных комнат, наказав привыкать друг к другу и репетировать. Остальных актеров Люда повела гулять в рощу (Хэруки бы сказала точнее, но для меня она — «хвойная»).