Окончательное решение.

— Понедельник, — печально проговорил старик. — Мне следовало это предвидеть.

— Может быть, нужно было заранее позвонить, — предположил мистер Пэникер. — Назначить этому Блэку встречу.

— Безусловно, — ответил старик, опустил трость на мостовую и, весь обмякнув, тяжело на нее оперся. — В спешке я… — Он вытер щеку тыльной стороной ладони. — Похоже, такие практические соображения оказались вне моего… — Он качнулся вперед, и мистер Пэникер схватил его за руку, на этот раз старику не удалось оттолкнуть викария. Он смотрел невидящими глазами на немой фасад магазина, и в его лице читался лишь намек на обычное беспокойство пожилого человека.

— Ну-ну, — бормотал мистер Пэникер, пытаясь не заметить и скрыть жестокость собственного разочарования, вызванного неожиданным провалом их поисков. Он начал этот день, не выспавшись, напившись и пребывая в размышлениях о разбомбленном доме своей жизни. Бессмысленный брак, никудышный сын, неудовлетворенность профессиональных амбиций — все это было словно разбитые окна, обожженные обои и искореженные кресла, а поверх этих обломков, как снегопад из пепла, как висящая в воздухе неуничтожимая дымовая пелена, как один обугленный слой за другим, идущие вниз до самого фундамента, присутствовало осознание собственного безбожия, сомнения и неверия, удаленности своего сердца от сердца Господня. И воздушный налет поменьше, тот, что никого не касается, упавшая бомба — случайная и бездумная, как все бомбы — приезд и убийство мистера Ричарда Шейна. В момент взрыва рухнула вся прогнившая постройка, как будто — так писали в газетных отчетах — сотни крыс, живших за стенами здания, вдруг потеряли укрытие, были подняты в воздух и с удивлением успели забыть о своих зловредных повадках, прежде чем их тела посыпались на землю тошнотворным серым крысиным дождем. И все-таки — об этом тоже писали в газетах — иногда благодаря таким взрывам по случайному блеску обнаруживались удивительные сокровища. Редкие, изящные вещицы, которые, неизвестные и незамеченные, когда-то давно были укрыты в стенах домов. Сегодня утром на лондонском шоссе, когда старик в плаще из шерсти и дождя бросился к нему в машину, мальчик Лайнус Штейнман, потерявший все и лишившийся друга, точно так же открылся ему, маленький и одинокий, стоящий среди груды серого пепла и глядящий с тоской в небеса. Мистер Пэникер не очень-то рассчитывал — не так он был глуп, — что находка исчезнувшего попугая, принадлежащего мальчику-беженцу, восстановит смысл и цель его жизни, но он был готов довольствоваться и гораздо меньшим.

— Может, вернемся в другой день? Завтра. А сегодня переночуем в гостинице. Я знаю одно очень приличное местечко.

И тут же видение гостиницы «Крэмптон» с поистине превосходным завтраком, совсем недавно будоражившее его воображение, возникло вновь, яркое и соблазнительное. Только теперь вместо семинаров и представлений, которые даже в его воображении оказывались многословными и беспредельно скучными, у викария появилась, в компании этого сумасшедшего пасечника, невероятная возможность — а благодаря своей невероятности она казалась еще более притягательной — принять участие в приключении. Старик каким-то удивительным образом, что объяснить или продемонстрировать мистеру Пэникеру вряд ли удалось бы, не только сам порождал такую возможность, но и, несомненно, нуждался в союзнике для ее реализации. Именно эту возможность, даже в большей степени, чем ощущение благородной миссии и шанс получить искупление греха, вернув мальчику пропавшую птицу, отчаянно отстаивал пастор. Ибо что, в конце концов, привело его, долговязого босого мальчика из малайской деревни, к священнику англиканской церкви? Конечно, дело было в том — именно так, доходя до изнеможения и бессмыслицы, он непрерывно повторял себе последние сорок лет, — что он ответил на зов. Однако лишь теперь он понял, что зов этот по природе своей не был ни божественным, ни мистическим, как он поначалу считал, ни, как с горечью решил позже, неким эмоциональным ignis fatuus[11]. Сколько еще неотесанных и босых молодых людей, думал он, отправлялись на поиски приключений, всем сердцем веря, что они отвечают на призыв Господа?

— Ничего-ничего, — сказал мистер Пэникер. — Подождите здесь, я подгоню машину. Мы снимем пару комнат в «Крэмптоне», договоримся о встрече с этим Блэком и устроим ему великолепную западню!