Окончательный диагноз

Олег переключил приемник на CD, Маршал затянул грустную песню о чокнутом горце. В понимании обывателя он и в самом деле чокнутый. Губы Олега бесшумно шевелились, пропевая вместе с Маршалом песню. По случайности он был воспитан именно так, величайшей ценностью на свете для него была семья. Но нелепый случай лишил его родителей, а свою суженую он так и не нашел. Или нашел? И теперь просто боится в этом признаться даже самому себе? Видимо, да, нашел, только трусость не позволила сделать самый главный в жизни шаг — сказать ей об этом. Олег всю жизнь считал себя трусом. Он панически боялся всего: и высоты, и темной воды, и еще много другого. Но так сложилось, что, заставляя себя постоянно преодолевать страх, он не то чтобы разучился бояться, нет, просто страх стал привычным, не таким заметным, запрятанным где-то глубоко внутри. Только в отношениях с Леной страху удалось одержать над Олегом победу. Не позволить объясниться. Вот и сейчас Олег ощущал внутреннюю борьбу. Казалось, что проще, взять трубку и позвонить, пусть не глаза в глаза, а хотя бы по телефону произнести то, что так рвется из груди.

Рассвет застал Олега в пути, до цели оставалось не более ста километров.

— Дэн, хватит спать, царство небесное проспишь! — раздался совсем близко женский голос.

Спросонья Денис вздрогнул и как ужаленный подскочил на кровати. Прямо перед ним в неясном свете полной луны стояла женщина. Островерхий капюшон закрывал ее волосы, бесформенный балахон, ниспадая до пола, скрывал очертания фигуры.

— Вы кто? — дрогнувшим голосом спросил Дэн.

— Не узнал? — изменив интонацию, ответила Варвара.

— Что тебе нужно? — испуганно потянул на себя простыню Дэн.

Заметив его движение, Варвара расхохоталась.

— Ты решил, что я тебя пришла трахнуть? Бедный невинный мальчик! Никогда не думала, что мысль о сексе со мной столь отталкивающая. Неужели я способна до такой степени напугать? Нет, мальчик, ты мне нужен для другого дела, хотя и не менее физически трудного. Одевайся!

Путаясь в штанинах, Дэн лихорадочно натянул джинсы, пропотевшую грязную майку и замер, глядя на Варвару.

— Куртку или ветровку! — бросила Варвара.

— Нет у меня ничего такого. Я на склад сдал.

— Ладно, не замерзнешь! Пошли.

Варвара направилась к выходу. Дэн, ссутулившись, поплелся следом. Едва они вышли на крыльцо, как в лицо ударил хлесткий, словно ивовый прут, порыв холодного, будто осеннего, ветра. Смешанный с какой-то невидимой, но вполне осязаемой водной пылью, он тут же забил легкие, заставил закашляться, согнуться. Варвара, несмотря на внешне хрупкую совершенную фигурку, даже не покачнулась, только наклонила голову, закрыла лицо рукой. Переждав удар стихии, она легко сбежала вниз и махнула Дэну. Тот, набычившись, шагнул за ней.

В гараже среди уже привычных, вполне цивильных машин оказался старенький потертый жигуленок, донельзя грязный и неухоженный.

— Видишь? Этот агрегат к утру должен быть полностью готов к бою. Проверен, отрегулирован и блестеть, как у кота… ну, сам понимаешь.

Работать будешь один, в помощь никого дать не смогу, — безапелляционно заявила Варвара.

— Варвара, а к чему такая спешка? — попытался возразить Дэн.

— Мальчик, не изуродуй ты «Опель», разговор мог быть совершенно иным, — неожиданно мягко, воркующе, вдруг сказала Варвара и, подавшись вперед, слегка скользнула грудью по руке Дэна.

Мозг словно взорвался, Дэн, теряя рассудок, качнулся вперед, распахнул руки, стремясь обнять, прижать к себе, овладеть… только взгляд, безмерно холодный, прицельный внезапно остановил его. В одно мгновение он ясно осознал: именно его несдержанности и ожидает Варвара. Она уже готова, как тогда, нанести жестокий расчетливый удар, свалить на холодный бетонный пол и с хищной улыбкой наблюдать, как он, задыхающийся от боли, станет корчиться у ее совершенных ног. В глазах Варвары, Дэн очень четко прочел приговор. Стоит ему сделать хоть одно движение, как она в ту же секунду с превеликим удовольствием причинит ему неслыханную боль.

— Хорошо, я сделаю. Только к утру могу не успеть, все зависит от того, в каком состоянии эта развалюха.

— Замечательно! Вот ты и проверь и состояние, и все остальное, — с нежностью смертельно опасного зверя улыбнулась Варвара.

Оставшись в одиночестве в гулком, ярко освещенном гараже, Дэн распахнул жалобно скрипнувшую, покрытую пятнами ржавчины дверь жигуленка. Неприятный запах старой, убитой временем машины ударил в нос. Обшарпанные сиденья, жалкий, вытертый ладонями, непривычно тонкий руль. Примитивная китайская «балалайка» вместо магнитолы. Мутное от старости, выщербленное, с трещиной, лобовое стекло. Донельзя грязная панель, плотно заклеенная изображениями всевозможных святых. Застарелая вонь окурков, густо рассеянных по протертому до дыр резиновому коврику.