Окончательный монтаж

– Оксаны Мартынчук не существует в природе. Точнее, такая женщина есть, живет в Виннице. Три года назад у нее из сумочки выкрали паспорт. С этим паспортом и липовыми рекомендациями девушка устроилась горничной в дом банкира. Ее подлинное имя – Вероника Кутько. Она была членом банды известного на Украине криминального авторитета Тараса Тишко по кличке Левша. Он действительно левша, стреляет с левой руки лучше, чем профессионалы с правой. Когда банду взяли, Вероника ускользнула, перебралась с чужим паспортом в Россию. Когда ее завербовали Фельдманм и Шпаликов, сказать не могу. Возможно, они ее вычислили после того, как она устроилась в дом Гурьевых.

Герман положил перед полковником несколько украинских газет.

– Тут много интересного о банде Левши, есть и фотографии всех участников, в том числе Вероники. Как только я выяснил правду, взял Оксану-Веронику под наблюдение. Женщина часто бывала в ресторане «Маяк», где проходили встречи между «игроками». Любопытное заведение. Их всегда обслуживал один и тот же официант.

– Семен Желтков? – спросил Степанов и достал из кармана фотографию. – Вы видели вторую девушку?

– Желтков, как я понимаю, был связным. Девушку зовут Дина. Она подруга Оксаны и даже бывала в этом доме в квартире на десятом этаже. Ключи от квартиры имелись только у Оксаны, она ими распоряжалась по своему усмотрению. Дина тоже была связной, но на кого она работала, не знаю. Пока заговорщики плели паутину, я не очень волновался, но когда в Москве появился Левша, всерьез встревожился. Навел справки и выяснил, что несколько месяцев назад Левша бежал из колонии. Похоже, Оксана ждала его приезда.

Герман выложил на стол несколько фотографий. На одной были изображены Бартошевич и Мамедов, на другой – Левша и Мамедов. У полковника пробежали мурашки по коже. Снимки говорили о том, что Мамедов был в сговоре с фокусником, а значит, заказчиком кражи картин был сам владелец отеля. Это он в нужный момент отключил сигнализацию и облегчил работу вора.

– На этом снимке изображен фокусник, работающий под псевдонимом Валентин Валентино, – осторожно начал Кулешов. – Он тоже из Хабаровска и жил в вашем доме. Вы его знали?

– Да. Отец знал его очень давно. Геннадий Васильевич позвонил из Хабаровска и сказал, что приезжает в Москву на гастроли. Отец его выручил, дал ключ от одной из квартир в нашем доме. От какой, мне не известно. Но билетов на представление мы так и не дождались. Когда Герман показал мне фотографию, я очень удивилась. Не думала, что Геннадий Васильевич знаком с таким крупным магнатом, как Мамедов. Но я не связываю эти встречи с планами Фельдмана и Шпаликова. Речь идет о Левше. Конечно, странно видеть его в компании Мамедова, но его связь с банкирами очевидна, а роль в деле об убийстве отца очень значительна.

– Поподробней, если можно, – попросил Кулешов и выпил коньяк. В то время как Ирина расслаблялась, Кулешов становился все серьезней и серьезней. – Я думаю, у вас найдется еще немало сюрпризов.

– Савелий Георгиевич скрыл от вас факт покушения на его жизнь, – обрушил новость на голову сыщиков Герман. – За три дня до убийства на него был совершен налет в одном из московских переулков, когда он на своей машине возвращался домой с работы. Вот протокол происшествия, подписанный капитаном райотдела. Савелий Георгиевич уговорил его не заводить дела, счел, что оно не поддается раскрытию. Очевидцы видели машину и запомнили номер, но это еще ни о чем не говорило. Машина принадлежит охраннику банка «Юнисфер». Его зовут Игорь Седов. Он подчиняется непосредственно Фельдману. Я нашел его машину. Она была на месте преступления, на колесах остались следы цемента, точно такого же, что был рассыпан в переулке, где совершено покушение. Там идет капитальный ремонт здания. Седов имеет алиби, но очень хлипкое. Похоже, он участвовал в покушении, а из автомата по машине Гурьева стрелял Левша. Но пока это лишь предположение. Изрешеченную пулями машину Гурьева вы можете увидеть, она на платной стоянке, под брезентом. Ее туда на тросе оттащил капитан Чёлкин. Почему Савелий Георгич не сделал официального заявления, я знаю. Мы хотели взять убийц с поличным. Так, чтобы уже не возникало никаких вопросов.

– На следующий день после убийства, – продолжала Ирина, – отец вызвал адвоката Лурье и переписал все акции алмазного синдиката на мое имя, на имя дочери – Ирины Савельевны Гурьевой, чтобы не рисковать. Но мне показалось, ему не так дорога жизнь, важнее изобличить убийц, показать, что из себя представляют Фельдман и Шпаликов, чтобы было понятно, почему он не хочет возвращать им долг.

– И все же он погиб! – констатировал Степанов.