Окончательный вывод

– Да, знаю. Что с этими деньгами?

– Она сказала, что я смогу забрать их себе, если отыщу, и мне нужна ваша помощь. Надо торопиться, так что я выезжаю. А ваш обед подождет.

– Нет. Чтобы понятнее было: я не намерен его откладывать. Приезжайте к девяти, не раньше. А сейчас простите, но у меня дела. Я вешаю трубку. – Он завершил разговор и посмотрел на нас с Теддером. – Ваша сестра заявляет, что мать обещала отдать деньги ей, если она отберет их у похитителей. Приедет к девяти договариваться со мной о сотрудничестве. Я сообщу ей, что вы успели первым и наняли меня. До моего обеда всего двадцать минут. Где вы были с восьми вечера воскресенья до восьми утра среды?

Глава 8

Людские суждения о времени и месте событий грешат неточностями и обыкновенно ничего не доказывают, даже если мы выдаем эти сведения без принуждения. Немалое число людей попросту не сможет вспомнить, где они были и что делали с восьми вечера воскресенья до восьми утра среды, пускай они никого не похищали и не убивали. Поэтому Вулф, прекрасно знавший, как легко состряпать себе алиби, редко прибегал к таким вопросам. За все годы, проведенные подле него, я могу перечислить от силы четыре или пять случаев. Иногда он привлекал Сола Пензера, Фреда Даркина или Орри Кэтера к выяснению подробностей, но подобное случалось нечасто. Показания Ноэля Теддера я аккуратно занес в свой блокнот, но было ясно, что они бесполезны, пока самого Ноэля ни в чем не подозревают. Кроме того, для нас было существенным всего одно время и место, касалось это Ноэля или кого-нибудь еще. Не имело значения, собственноручно он умыкнул Джимми Вейла в воскресенье вечером или помогал держать того в заточении, подкладывал записки в телефонные книги во вторник или был той ночью на Айронмайн-роуд. Все упиралось в вечер среды в библиотеке Харольда Ф. Теддера, и мы точно знали, что Ноэль там присутствовал. Как и остальные. Вопрос сводился к следующему: если Ноэль улетел на воздушном шаре в компании шести американских сенаторов в воскресенье утром и не возвращался домой до среды, то не мог знать, куда спрятали деньги, и это было главное. Так что не стану тратить ваше и свое время, рассказывая, где он болтался эти шестьдесят часов.

Куда занятнее оказалась его реакция на известие, что Марго тоже собирается прийти к нам. Это разозлило и смутило его намного сильнее, чем любые слова Вулфа. Ноэль заявил, что не верит, будто мать могла ей рассказать, причем эту фразу ему пришлось выдавливать сквозь зубы. По всей видимости, он испытывал к сестре чувства, которые никак нельзя было назвать братской любовью. Вулф было стал расспрашивать о Дине Атли и ее отношениях с Ральфом Перселлом, Фростом и Марго, но ответы получал совершенно невнятные. Ноэль, очевидно, опасался того, что после беседы с его сестрой Вулф примет сторону Марго. Он даже вызвался привести Ральфа сегодня вечером и Эндрю Фроста утром. Когда Фриц сообщил, что обед подан, Ноэль потащился за Вулфом в столовую, и мне пришлось взять его за рукав и направить к входной двери.

Проводив посетителя, я обнаружил, что Вулф отодвинул стул от обеденного стола, но садиться не спешит.

– Любопытное дельце, – проворчал он. – Сплошные несообразности. Эта женщина пунктуальна?

– Вряд ли. – Я отодвинул свой стул. – Мне она пунктуальной не показалась.

– Поглядим. Как нальешь себе кофе, садись за телефон и разыщи Сола, Фреда и Орри. Жду их у себя утром в восемь, а с тобой увидимся в кабинете в девять.

Фриц подал фаршированные раковины моллюсков. Вулф уселся и взялся за вилку с ложкой. Он не мог сесть раньше, чем даст мне указания, потому что иначе вышло бы, что мы говорим о делах за едой, а запрет на такие разговоры был самым нерушимым среди наших домашних правил. Накладывая себе моллюсков, я задержал дыхание: если вы почувствуете аромат этого блюда, в котором фарш моллюсков смешан с луком-шалотом, шнитт-луком, кервелем, грибами, толчеными сухарями, хересом и белым сухим вином, то поневоле возьмете столько, что не останется места для утенка, жаренного в сидре под испанским соусом, приготовленным совместно Вулфом и Фрицем без моркови и петрушки и с добавлением анчоусов. За едой я размышлял о том, что нам стоит как можно скорее отыскать хотя бы следы этого полумиллиона долларов, ведь Сол, Фред и Орри обходятся в двадцать пять долларов в час плюс накладные расходы.

Не знаю, с чего вдруг Вулф проникся уверенностью, будто мне достаточно разок взглянуть на женщину и услышать, как она разговаривает, в особенности если этой женщине меньше тридцати, чтобы ответить ему на любые вопросы на ее счет. Но он точно в этом уверен, а мои замечания вроде той недавней фразы, что Марго Теддер не слишком пунктуальна, убеждают его в собственной правоте. Она и вправду опоздала на двадцать пять минут. Конечно, приди Марго вовремя, я бы сказал, что она, видно, совсем поиздержалась. Когда ты заслужил репутацию или она к тебе приклеилась, от нее уже не отделаться.