Окопная правда чеченской войны

Ага, сидели наши парни на вершине, работу делали. Оружия — море, но работа — оптика и радиостанция. Засекаем — колонна. 80 человек плюс пара джипов. Внизу село. На данный момент — стратегическое. И чехи — в ту сторону. Выдергиваем вертушками морпехов. И вот тут, пузатые, смотрите своего Тарантино. Атака — это вверх. Село немного вверху. Никакого поливалова. Морпехи с пояса пошумели длинными, потом все, конечно же, горизонтально. Чё-то там «чпок», и тишина… С другого склона пришли вертушки. За двухсотыми. Своих они забирали лёжа, ну, ползком, если удавалось. Помните, сколько раз Лоле пришлось пробежаться из-за своего парня, или я не знаю из-за чего («Беги, Лола, Беги!»). Вот так и никто из наших не помнит количества атак. Восьмёрки только часто прилетали. Зачем — я уже говорил. Хотя мог бы сказать за кем. Дяди и тёти, да хрен с ним, мы взяли эту гору. Мы — это наша N-ская бригада специального назначения. N-ский отдельный батальон для выполнения антитеррористи… и т. д. и т. п. Когда бедолаги-морпехи не смогли взять горную вершину, плюс пристрелянные миномётами по квадратам подножия, командование попросило нас. Базару нет, но единственное условие было — в жопу не орать всякую хуйню типа: «Вперёд!».

Взяли мы её по-своему. Трое суток парни отмораживали самое дорогое, зарабатывали цистит. Все. Я не хочу перечислять все это, но поверьте, стертые колени и позвонки, личный кинофильм, отснятый именно там. Вроде столько «восьмёрок» было, но… вспоминается Ремарк и запах, запах, запах трёхсуточного на жаре двухсотого. Я уж не трогаю ранения и контузии, хотя моё мнение — что контузии там у нас у всех. Да, чуть не забыл, а пишу без вопросов, без бумаги, поэтому thanks, счастливые леди.

Парней (морпехов) окружили методично, красиво, естественно, с точки зрения войны. Жгли огнемётами «Шмель». Кто-нибудь знает, что это такое?

Я — человек с прошлым, и, тем не менее, «Шмель» изменил меня. Я знаю, каким оружием работать лучше всего против гадов. Чехи даже в ООН жаловались на «Шмеля» — так он им понравился. Теперь в арсенале их (НАТОвских) аптек появилась кожа. Я хуй знает, чем она им поможет, но об этом позже. Мы просились вниз. Хотели устроить прорыв. Но ГРУ. После этого я занимаюсь переводом в десантно-штурмовое подразделение или разведывательную роту полковой разведки. Скорее всего, 276-ой полк. Они сильно встряли: двухсотые, трёхсотые.

…Почему так всё как будто бы безнадёжно? Пока меня не было, что-то случилось. То, на что я мог опереться, рухнуло. Что у меня осталось? Горные ботинки, полное снаряжение и какая-то врождённая тяга к ускорению поиска неминуемого, того самого неминуемого, про которое знает даже самый толстый пидор, читающий нашу газету.

Уважаемые blondies, for example, special for you, снаряжается группа (куда? — супертайна, хотя в вертолёте её всё равно, как банку тушёнки — наружу самым неприятным), короче, из Ф-ки каким-то образом чека оказывается на полу — зацеп там, или чё — я не знаю. Всё это дело уже шипит. Шипит оно не очень долго — задумка у них такая, очень правильная, надо сказать (московские бородачи-всезнатели, наверное, пиздят, как так спецназ и так?). Это понятно, что мы — разведка, для дураков оговорюсь: не полковая, бля, а ГРУ. Оружие 26 часов в сутки ласкаем. Но… Мэлори, верить и делать — это разные вещи? Я снова о том же. Ну, судьбе, что ли. Ага? Точно. Точно, точно, о судьбе. Далее граната там же, времени прошло — всего секунда. Так вот, парняга, 19-ти летний срочник хватает её, прижимает к животу и бросается в дальний угол. Осколки в сторону отвёл бронежилет и автомат. Поехал трёхсотым с раскуроченной рукою.

Ну и последнее «за адскую работу». Так вот, дяди-тёти, blondies и т. д. работник-вояка ГРУ имеет за плечами 60 килограммов очень полезного веса. Вертолёт — максимум недалеко от подножия десантирует. Подъём — 2800–3200. Если интересно, как поднимается рюкзак разведчика, я могу описать. Сам разведчик садится наземь, его — щёлк, щёлк, карабинчики, шнурочки — подгонка, короче. Поднимают вдвоём. До вертолёта он ещё дойдёт. Пройдёт время, мы обязательно выпустим статью диагнозов от перегруза.