Окопная правда войны

«Время было упущено по вине бездарных людей, руководивших Вооруженными силами долгие годы», — сделал вывод В.А. Анфилов в своем труде «Крестный путь к “белоснежным полям под Москвой".

Одним из первых, кто обратил внимание на роль стратегической внезапности в оценках возможного характера начального периода войны, был профессор Военной академии Генерального штаба комдив Г.С. Иссерсон.

Он практически сразу же оговаривался в своем труде «Новые формы борьбы»: «По германо-польской войне, разумеется, нельзя судить о характере большой современной войны, о ее действительном напряжении, длительности и перспективах развития». Но дальше профессор сел нужным отметить следующее: «Эта война представляет, однако, несомненный интерес и имеет большое значение с точки зрения таких проблем, как:

а) характер вступления в войну;

б) условия, порождающие маневренную войну;

в) оперативное применение и возможности современных средств борьбы в особенности авиации и мотомеханизированных войск;

г) перспективы маневренного развития борьбы вплоть до достижения решающего исхода;

д) способы ведения операций».

То есть, несмотря на оговорку, необходимую для режима того времени, Иссерсон называет германо-польскую войну новым явлением в истории. Он пишет: «История столкнулась с новым явлением. После первой империалистической войны военная литература выступила с теорией, по которой война открывается особо предназначенной для этого “армией вторжения”; под ее прикрытием должны затем развернуться и вступить в борьбу главные силы страны. По этой схеме мобилизация и сосредоточение основной массы сил проводятся уже после начала войны, то есть еще, как это происходило в 1914 г. Вступление в войну получает, таким образом, эшелонный характер: сначала выступает армия вторжения, а затем массы главных сил». Примечательно, что ход событий автор разделил на три фазы.

Кратко ознакомимся с ними. Фаза первая: «Уже в течение первых 48 часов после открытия военных действий было уничтожено не менее одной трети польской авиации, застигнутой врасплох на ее аэродромах... Это сразу отдало германской авиации полное господство в воздухе... (...) мотомехгруппа Гота ворвалась уже на третий день в глубину на 100 км, охватив расположение поляков нар. Варта. (...)

Польской армии не удалось создать фронта и остановить вращение маневренного вала».

Фаза вторая: «На 5 сентября весь польский фронт, разорванный и расстроенный, дрогнул и стал отходить. Отход начался без всякого плана, без всяких установленных намерений, без всякой перспективы. Он принял поэтому самый неорганизованный характер и проходил самотеком. (...)

8 сентября бронетанковые части группы Гота подошли к Варшаве. По пути танковая дивизия генерала Рейнгарта опрокинула 21-ю польскую дивизию и одну кавалерийскую бригаду. Эта танковая дивизия первой прорвалась к Варшаве, проникнув в западное предместье города. (...)

Это был первый пример самостоятельного применения бронетанковых войск, выброшенных сильным ядром далеко вперед фронта». Далее Иссерсон констатирует очевидное: «Весь ход событий показывает, что поляки не имели возможности создать фронт организованного сопротивления и остановить вращение маневренного вала германского наступления. (...)

а) управление парализовано и выведено из строя; связи с войсками оно больше не имеет;

б) транспорт парализован; все крупные железнодорожные узлы находятся под систематическим бомбардированием с воздуха, подвоза нет и в тылу общий хаос;

в) а главное — в тело всей армии глубоко вонзились острия танковых соединений; между группами отступающих войск они прорвались в глубокий тыл, вплоть до столицы, далеко обогнали отходящие колонны, всюду вышли им в тыл и определили их на всех важнейших рубежах вплоть до Вислы и Сана.

В этих условиях все возможности для организации сопротивления отпадают. Фронт не может быть создан, потому что он уже взорван с тыла. Нельзя ведь ставить забор, если изнутри подрублены его устои. Глубокая операция, как одновременное поражение всей глубины — операционной базы противника, как быстрое распространение удара в глубокий тыл, реально показала свое огромное действенное значение. Она создала возможность беспрерывного развития маневренного вала и отняла у отступающего всякие условия для сбора своих сил и организации фронта борьбы.

Решающую роль в достижении этих результатов имел новый способ применения современных средств борьбы, главным образом авиации и самостоятельных мотомеханизированных соединений. Германская авиация использовалась двояко: для самостоятельных действий стратегического значения — по аэродромам противника, железнодорожным узлам, путям подвоза и важным объектам в глубоком тылу и для непосредственного тактического содействия своим войскам — по живой силе противника. (...) Действия бронетанковых соединений, как правило, все время поддерживались авиацией. При этом достигалось самое тесное взаимодействие земли и воздуха. (...)

Взаимодействие с авиацией было, несомненно, одной из главных причин успеха германских мотомеханизированных соединений. (...)