Окопник

Я сидел за столом, заканчивая с рапортом, генерал сразу сказал сидеть, когда я вскочил, увидев его. Написание рапорта и общение с генералом мне не мешало. Кроме него было два сотрудника Особого отдела, подполковник и майор, слушали нас не без интереса. Попросили рассказать, как был побег проведён, слышать слышали, но без подробностей. Вот и описал, ту же версию, что записали на Лубянке. Ну и орден показал, снял награды, когда форму в стирку отдавал, мол, получил от Карбышева за побег, с разрешения Сталина. Награда, кстати заинтересовала, новинка, таких ещё не видели, пока на болтах в ходу. Их, кстати, придётся сдавать и будут выдавать такие же, как у меня, но со старым номером, что в документы вписан. Заменят награды. Я про это тоже сказал, выяснил в Кремле, во время награждения, они не знали. У генерала как раз орден на замену был. А так эта схватка с диверсантами, похоже, снова изменила мою судьбу.

Моё направление отменили, тем более комбриг хитрым финтом в свои замы знакомого офицера провёл и должность занята. Меня направили командиром полка на передовую. Там текучка высокая, немцы рвутся, а наши закопавшись, держат оборону, и всё равно потери немалые с обеих сторон, вот на место выбывшего комполка меня и направили. А перед тем как посадить в попутную машину, – в ту армию, куда нужная стрелковая дивизия входила, политработники ехали, подкинут, приказ принять полк уже имею, – тот генерал-особист лично наградил орденом Красной Звезды. Это его спасибо за взятого пленного – много что натрещал – и уничтожение группы диверсантов. Я же говорю, постепенно буду добывать награды, вот ещё одна.

Машина, покачиваясь, катила в нужную сторону, а требуется проехать больше ста километров, чтобы добраться до места, и это штаб армии, до дивизии ещё дальше. Это была сто сорок восьмая стрелковая дивизия, что входила в Тринадцатую армию Центрального фронта. Приму я четыреста девяносто шестой стрелковый полк. Вот и качу куда нужно, там дальше было видно. Пока я всем доволен. Лучше комполка быть, чем замом комбрига. Маетная должность, всё время на ногах. Я, конечно, не против, энергии много, но лучше на наложниц буду тратить. Форма на мне чистая и сухая, награды размещены, включая новый орден, даже погладили, вот так мы в открытой кабине «Доджа» и катили в нужную сторону в составе транспортной колонны. На полуторке лучше было, хотя и трясло больше. А тут стиснули с двух сторон, мы на левой лавке сидели, за пассажиром, не вздохнуть не выдохнуть.

Впрочем, до штаба армии доехали благополучно, уже это радует. Дальше меня уже на другой машине подбросили до штаба нужной дивизии. Машину выделили именно мне, но в этот «виллис» загрузили много чего по линии Политуправления, так что место одно осталось, пассажирское. Так нам ещё двух пассажиров всучили, те по пути сойдут, сидели на пачках газет. Ничего, доехали благополучно, даже под обстрел не попали. Как раз перед нами артиллерия накрыла дорогу, и прицельно, ещё видели бомбёжку впереди, но мы под неё не попали, да и наши истребители появились. Пассажиры сошли на перекрёстке, как я понял, там был следователь из Особого отдела и боец с ним, а мы дальше.

Вот и штаб дивизии, хорошо укреплён, судя по воронкам, недавно накрыли гаубицами. Машину на разгрузку, а меня быстро оформили, внесли в списки, то что новый комполка едет, тут уже в курсе были, пришло извещение по линии секретного отдела. Вернули удостоверение, туда внесли новую информацию, всё, я числюсь за этой дивизией, направление с назначением забрали. Не в штабе армии это сделали, а тут. Комдив лично познакомился со мной, пообщались, вроде ничего так. У генерала была медаль как у меня – двадцать лет службы в армии – мы оба глянули на них друг у друга, оценивая собеседника. Ещё у него было два ордена, «Боевик» и Красной Звезды. Мы не просто беседовали, тот вводил в курс дела по полку, видно, что в теме, описывал, что с моим подразделением. Дальше, когда я переоделся, мне выдали полевую форму, погоны тоже полевые, я перекидал награды, ну и снаряжение положенное тоже получил, комдив распорядился. Так-то в полку должен был заявку подавать, но раз я здесь, почему и нет? Дальше посыльный сопроводил меня в штаб полка. Не одного, был комиссар дивизии, что и представил меня офицерам штаба полка и двум командирам батальонов, что подошли познакомиться. Третий не успел.

* * *

Очнувшись, я даже застонал. Новая жизнь. Нет, стонал я не от того, что всё потерял, – это расходники, новые получу, главное, мою память хранилища помогли сохранить – а от того, что тело всё болело.

– Товарищ майор, как вы? – хрипло кто-то спросил, я даже и не понял кто это, парень али девка.

– Плохо. Что-то с памятью моей стало. Напомни, где мы? Даже, кто я?

– Обеспамятствовали? Я старшина Овечкин, вы мой командир полка, майор Гаврилов. Мы в Брестской крепости.

Я, конечно, поразился, что снова в Гаврилова попал, но прошлое его тело я занял, и жил да воевал там достойно, есть чем гордиться. Стыдиться тоже не за что. Мне та жизнь больше всего понравилась.