Окопники

— Олег, — негромко и просто позвал Егоров с намерением приободрить парня. — Как твой мизинчик?

Горычев вскочил. Ощерясь, показал не мизинец, а поднятый торчком большой палец. Довольный — хоть таким образом поговорил с командиром, выпрямился в рост и по- грозил пистолетом в сторону немцев, залегших в траве.

Оттуда донесся хлопок одиночного выстрела. Кто-то из гитлеровцев решил, не иначе, припугнуть приблудных русских, чтобы они были посговорчивее. И снайперский выстрел из карабина вернул Горычева на место, всадил пулю в лоб. Парень даже не вскрикнул. Взмахнул руками и с лицом залитым кровью, сел, скрылся в кабине.

— Олежка — а!!.

Прошло не более пяти минут, как они в западне. И вот уже потеряли третьего товарища. Самого молодого. Кровь за кровь! Стиснул зубы капитан Егоров поискал глазами впереди офицера с тонкой талией. Не найдя, выстрелил наугад. В то место, где его видел в траве раньше. Вытер рукавом гимнастерки пот на лице. И, стараясь быть услышанным, в густом грохоте автоматных очередей, крикнул через голову Единхарова левофланговому Богатыреву:

— Не части!..

Единхаров и Богатырев начали палить в немцев тут же, как только упал Горычев. Лейтенант, втянув голову в плечи, стрелял прицельно, но неторопливо, экономно, и даже считал сколько раз. Богатырев — быстро нервно, патронов не жалел.

— Не части! — Пытался остановить ег о командир. — Не суетись. Опять тебе не хватит одного патрона.

Однако Богатырев даже бровью не повел в его сторону. Лишь тогда, когда расстрелял и вторую запасную обойму, — только здесь он выкинул пистолет за борт, уселся поудобнее лицом к Егорову и показал спичечный коробок.

Что это значило, Егоров догадался сразу. Выпрыгнул из кабины и решительно направился к Бога тыреву.

Немцы прекратили пальбу, подумав, очевидно, командир приблудных русских идет уговаривать своего нервного пилота прекратить бессмысленное сопротивление. По нему они, как самому агрессивному, в основном и палили длинными автоматными очередями. Но самого Богатырева только напугали. Зато изрешетили самолет. Из крыльевых баков струйками вытекал бензин. Нагек бензин и в кабину из поврежденных топливных трубок в моторе.

Проходя мимо Единхарова, Егоров увидел, что тот снова сидит в кабине с приставленным к виску ТТ. Отвел от него быстро взгляд. И не оглянулся даже, услыхав сзади:

— До скорой встречи, капитан.

Тут Егоров на секунду' остановился.

— До скорой, лейтенант. — Услыхав за спиной выстрел, быстро пошел дальше к Богатыреву. Но старший сержант остановил его повелительно и резко.

— Стой, командир. Стой!

Егоров подчинился. Богатырев повертел в руках спичечный коробок.

— Можно, командир?

Сказать «да» голосом Егоров не смог. Он выразил свое согласие коротким кивком головы.

— А выговор, товарищ командир? — продолжал с вымученной лукавой у смешкой Богатырев. — Мне ведь в рай…

Егоров бросился к нему.

— Снимаю, снимаю выговор!

— Назад, командир. Назад!

Но Егоров упрямо с поднятым бледным лицом шел на него. Тогда Богатырев зажмурился и, вслепую, чиркнул спичкой о коробок…

Взрывом капитана Егорова отбросило далеко в сторону. Упал он на шелковистую траву лицом вниз. Когда начали взрываться боеприпасы в объятом пламенем самолете- истребителе, не слышал. Не слышал и не видел, как подошел к нему немецкий офицер с муравьиной талией, как нотой, но осторожно, перевернул на спину, как он после пристально смотрел на обгорелого летчика. Немецкому офицеру показалось, должно быть, что глаза у этого советского летчика огнем почему-то нисколько не повредило. И в них еще сохраняется живой блеск, — толика той жизни какою капитан Егоров жил до этой трагедии. Широко открытые глаза его смотрели в чистое апрельское небо, казалось, затаенно, но вместе с тем тем вдохновенно и гордо.

* * *

Немцы их похоронили со всеми воинскими почестями. Как настоящих героев.

МОНАСТЫРЕВ Владимир Алексеевич (1915–1982)

В. Монастырев родился 21 июля 1915 года в Москве в семье служащего. Окончил ФЗУ, работал слесарем, учился на рабфаке. В 1936 году поступил в Московский пединститут им. КЛнбкнехта. Получив звание учителя, работал в школе.

С 1940 по 1953 год В. Монастырев служил в Советской Армии военным корреспондентом. Во время Великой Отечественной войны принимал участие в освобождении Кубани.

В послевоенные годы его рассказы и очерки печатались в альманахе «Кубань», в журнале «Советский воин».

Перу В. Монастырева принадлежат книги: «На перевале». «Люди в горах», «Тетрадь с девизом» и другие, изданные в Москве и Краснодаре. Некоторые рассказы В. Монастырева издавались в ГДР и ЧССР.

В. Монастырев избирался ответственным секретарем Краснодарского отделения Союза писателей.

Имеет награды: Орден Отечественной войны 2–й степени, Красной звезды. Коммунист. Член Союза писателей СССР.

* * *

ПЛАСТУНЫ

Салют

Двое суток, не утихая, шел бой. К исходу второго для сотня капитана Шутова пробилась к железной дороге и оседлала ее. Через два часа, подтянув свежие части, гитлеровцы контратаковали и отрезали сотню от основных сил.