Оковы Древнего Н-Зота

Она направилась обратно к письменному столу. Кинжал вновь оказался в ее руках.

— Как думаешь, Роммат, он достаточно острый? Или, может быть, этот клинок не выглядит достаточно устрашающим?

Пережитые в долгую ночь кошмары оживали на глазах.

— К чему эти вопросы? — выдавил он.

Клинок взметнулся стальной молнией, когда Сильвана отвела руку и рассекла им воздух перед собой.

— Представь, изумрудный свет в ночи. Ты не видел его тогда, два года назад, на холмах Южнобережья. Это было… красиво, — медленно говорила она, вращая рукоять меж пальцев. — Мятежников я уничтожу так же. Это не составит труда. Армия держит их в кольце. Чумные орудия уже взведены и готовы к бою. Они ждут моего приказа. Красивая безжалостная мгновенная смерть. У меня такой не было. Для предателей она станет ударом милосердия. Избежать пыток, четвертований, колесований, допросов. Учиненный мятеж стоит большего, как считаешь?

Роммат сглотнул.

— Они твои подданные.

— Валь’киры сотворят мне новых.

Клинок описал дугу и замер, коснувшись острием выцветшего ковра.

— Теперь подумай и ответь мне заново, Роммат. Зачем ты прибыл в Подгород? В моей руке клинок. Не стоит уверять меня, что твои порывы искренние.

— Спасибо, что хранишь мою тайну, — выдохнул он почти шепотом. — Близится вторая годовщина гибели Южнобережья. Ты же знаешь, Альянс не может простить…

Повисла неловкая пауза.

— Простить мне твою ошибку, — закончила вместо него Сильвана. — Вместо тебя Альянс всецело винит меня, но это я как-нибудь переживу. А ты, значит, выждал два года, чтобы, наконец, воздать похвалу моему молчанию? Почему не три? Не пять? Одолели какие-то сомнения, Роммат?

— Сомнения?… Я благодарен тебе, Сильвана! Ты спасла меня от… от неминуемой…

— От смерти, Роммат. Она зовется именно так.

Роммат ошеломлено молчал.

— Гилнеас ждет та же участь, что и мятежников? — наконец, спросил он. — Но Вождь запретил тебе использовать чуму.

— Это Тралл запретил. С Гаррошем я как-нибудь договорюсь.

— Ты выбрала опасный путь, Сильвана… Каково это? Полагаться только на себя и не доверять никому?

— Сложно. И одиноко. Может быть, поэтому я всегда рада друзьям, Роммат. Только они нечасто меня навещают.

— Возможно, тому есть причины, Сильвана.

— Не представляю, какие, — криво улыбнулась она.

— Остановись, — прошептал он, — пока не поздно.

— Если кому и суждено остановить меня, то не тебе — это уж точно. Но попытка была неплохая.

— Тогда… Я возвращаюсь в Гранатовый Редут.

Сильвана кивнула.

— А мне нужно навестить кузнецов. Прощай, Роммат, — сказала она и ушла.

Роммат провел рукой по лбу. Все пошло не так. Когда-то, чтобы произвести впечатление, она воскрешала к жизни мертвых наследников разрушенной империи. Теперь она готова была стереть с лица земли целое королевство. Когда это началось? Два года назад. В Южнобережье.

Роммат глядел в огонь, силясь привести чувства в порядок. Пламя навело его на кое-какие мысли. Оглянувшись на дверь, он прошептал короткое заклинание, и огонь в камине потух. Искушение взяло вверх. Пепел сгоревшего свитка взмыл в воздух, из недр письменного стола появились перо и чернильница. Зачарованное перо быстро вывело несколько слов на чистой бумаге и устремилось на прежнее место. Пепел рухнул на ковер, при общем беспорядке никто и не заметит.

«Гаррош в Редуте», прочел Роммат и у него перехватило дыхание.

***

Лорну колотило от напряжения. Ее бросало то в жар, то в холод.

— Это. Только. Начало, — пообещала ей королева.

Сильвана возвышалась над ней, казалось, она видит ее насквозь и уже разобрала по кусочкам, изучила, рассмотрела. Неизведанной оставалась только душа, до которой добраться оказалось сложнее. Но для Сильваны Ветрокрылой любая преграда означала вызов.

В дверь снова постучали. Сильвана нахмурилась, но не двинулась с места. Настойчивый стук повторился.

— Пусть ждет! — крикнула королева. — Или убирается туда, откуда пришел! Я занята! Правда, Лорна? — крик сменился жарким шепотом: — Никому не позволено отвлекать меня. Даже Роммат будет ждать…

Удар сердца. Еще один.

— ЧТО?! — заорала Сильвана. — Почему?!

Клинок взлетел в воздух, а затылок отбросило назад. В стену. В глазах потемнело, желудок скрутила тошнота. Хотелось обхватить себя руками и сжаться в комок. Тело помимо воли извивалось, пытаясь освободиться, но оковы не знали жалости. Как и та, что обрекла ее на пытки.

Сквозь шум в ушах Лорне удалось различить скрежет ключа в замочной скважине. Похоже, Сильване не сразу удалось совладать с замком. Потом ключ провернулся уже спокойнее. Послышался еще один удар, должно быть, хлопнула вторая дверь подземелья. Затем все стихло.

Лорна дышала ртом, как выброшенная на берег рыба. От глубоких вдохов выворачивало наизнанку. Взгляд не желал фокусироваться на зажженной Сильваной свече, оранжевое пятно прыгало как солнечный зайчик.