Оковы души

– Вот именно, я обещал, что мы найдем способ вылечить тебя. И мне не важно, сколько это будет стоить.

– Зейн…

– Лия. Я знаю, что ты можешь справиться с этой болью. Но если ты можешь, это не значит, что я могу. Я не могу! Я не могу смотреть, когда тебе больно. И каждый раз, когда у тебя начинается гребаный приступ, меня просто разрывает изнутри! Потому что я не могу избавить тебя от боли. Я не могу помочь. Поэтому, пожалуйста, – он взял мое лицо в ладони и снизил голос до шепота, —пожалуйста, дай хоть раз тебе помочь.

От этих слов мое сердце наполнилось болью, и мне стало трудно дышать.

– Хорошо, – почти беззвучным голосом сказала я.

Утром я прошла обследование, и теперь мы сидим в абсолютно белом холле больницы и ждем результатов.

Зейн держит меня за руку, откинув голову на стену, а я положив ему на плечо. Здесь всюду были люди, которые постоянно куда-то ходили и о чем-то разговаривали. И от этого однотонного шума хотелось спать. Но в одно мгновение я почувствовала, как мои мышцы сократились. Меня накрыла паника, и я начала дергать Зейна за руку.

– Зейн, Зейн, унеси меня отсюда. Быстрее.

Он распахивает глаза и, взяв меня на руки, бежит в туалет. Но не успевает он меня занести, как меня пронзает адская боль, и я выгибаюсь на его руках. Зейн быстро заносит меня в комнату и закрывает за собой дверь.

Я ложусь на холодную плитку, и становится немного легче, но ненадолго. Через мгновение меня снова сковывает боль, и мои кости начинает словно ломать изнутри. В глазах все идет белыми пятнами, а в голове раздается писк. От этой боли хочется кричать. Кричать так сильно, чтобы услышали на самых верхних ярусах небес и избавили меня от нее. Но боль выбивает весь воздух из груди, и я могу издать лишь хриплый стон. Они никогда не услышат. Я никогда не докричусь до них. Мое тело пронзает снова и снова эта адская боль, и мне остается лишь только терпеть.

Когда все проходит, Зейн сидит у стены с закрытыми глазами и напряженным лицом. Я сажусь рядом с ним и, уткнувшись лицом в ладони, даю волю эмоциям.

– Все будет хорошо, слышишь, мы найдем способ тебя вылечить, и все будет хорошо, я обещаю, – обняв меня за плечи и поцеловав в макушку, говорит он.

Когда я окончательно прихожу в себя после приступа, мы возвращаемся на место. И через некоторое время Зейна вызывают в кабинет. Когда он выходит, его лицо искажается от боли, но потом он натягивает на себя улыбку и идет ко мне. Мне становится страшно, и в моей голове начинают крутиться мысли: «А вдруг что-то серьезное? Вдруг это не лечится? А если я умираю? Может, они не хотят меня лечить?»

– Ну что? – отогнав все мысли от себя, спрашиваю я.

– Все просто прекрасно, сказали, что, как только все будет готово для твоего лечения, они нам позвонят.

– Хорошо.

Мы вышли из больницы и решили сходить в кофейню, а заодно и прогуляться по городу.

– О чем ты мечтаешь? – спросил Зейн, когда мы сидели в кофейне.

– Я мечтаю увидеть океан.

Глава 3

В пятницу Зейн зашел в квартиру с широкой улыбкой и большой пиццей в руках.

– Я отработал последнюю неделю, и с этого дня у меня официально начинается отпуск! Так что завтра мы уезжаем!

– Куда? – в недоумении спросила я.

– Это секрет, – щелкнув меня по носу, сказал он.

На следующий день рано утром мы уже ехали по пустому шоссе. Я высунула голову в окно и наслаждалась тем, как ветер вплетается в мои волосы, а солнце теплыми лучами покрывает мою кожу. И это давало мне ощущение полета и полной свободы. Я чувствовала себя птицей, которую ничего не сдерживает, и она может быть там, где она захочет.

К обеду мы подъехали к маленькому двухэтажному домику, сделанному из дерева, который внутри оказался очень уютным. Слева сразу начиналась лестница, а чуть дальше была гостиная с зашторенными окнами. Справа располагалась маленькая кухня, а посередине между кухней и гостиной была еще одна дверь.

– А теперь закрой глаза и пообещай, что не будешь открывать их, пока я не скажу, – поставив сумки на пол, сказал Зейн.

– Хорошо.

Я закрыла глаза, и Зейн, взяв меня за плечи, повел куда-то вперед.

– Все, можно.

Я открыла глаза и забыла, как дышать. Передо мной расстилался песок, который плавно переходил в спокойный океан.

– Тебе нравится?

– Да! Это самое лучшее, что я видела!

Запищав, я быстро целую Зейна и, чуть ли не слетев с маленькой лестницы за дверью, бегу к океану, раздеваясь на ходу. Зейн следует за мной, но в отличие от меня раздевается в одном месте.

Когда он равняется со мной, я беру его за руку и тащу в воду. Мы полностью погружаемся в океан, и он окутывает наши тела прохладой. Из моей головы уходят все мысли, и остается только блаженство.

На берег мы выходим только тогда, когда солнце начинает садиться за горизонт.

Зейн садится на песок сзади меня, и я кладу голову на его грудь. Солнце постепенно окрашивает небо в алые цвета. И от этой красоты захватывает дух, и кажется, что закат проникает в каждую клеточку, заставляя его осязать.

– Ты чувствуешь, как красиво? – шепотом спросила я, потому что казалось, что любой звук может спугнуть красоту.

– Как это? – вторя моему шепоту, спросил Зейн.