Оковы Полумесяца

— Он не двусмысленно, и чего таить, довольно грубо для светлого, обвинил меня в твоем исчезновении, что ты сбежала из-за меня, из-за того, что я с тобой сделал, — констатировал факт, не иначе, таким твердым и спокойным был голос темнейшего. — И он прав, так что мне и возразить-то нечего, вот только… — задумчиво протянул темный, а я заинтересованно повернулась к нему. В этот миг меня вдруг дернули за руку, за ту самую, которую еще мгновение назад нежно поглаживали на столе и я, потеряв равновесие, уперлась свободной рукой в плечо темного. Я застыла в таком положении, сильно склонившись к лицу Хекса, упираясь рукой ему практически в шею. Он опустил ладонь на свое плечо поверх моей руки и сильнее сжал другую руку, не давая мне отстраниться. — Почему ты не сказала, что совет отказался от тебя? — спросил темный, прежде чем я начала вырываться. Мои глаза были прямо напротив его. — Я понимаю, почему Арахра не сказал сразу, но почему молчала ты?

Я застыла, не зная, что ответить. Опустила голову, разрывая зрительный контакт. Хекс сильнее сжал мои руки.

— Ты узнал из письма? — спросила тихо, стараясь уйти от ответа.

— Да, Арахра даже личные дела новых кандидатов прислал. Если бы ты видела, какими словами он просил меня посмотреть их и одобрить кого-нибудь в его ученики, ты бы очень удивилась, какие замысловатые выражения знает наш почтенный светлейший, — усмехнулся Хекс, и я почувствовала, как его лицо приблизилось к моей голове. — Так почему ты ничего не сказала мне? — спросил он, его дыхание задело мое ухо.

— Думала, что ты уже знаешь, к тому же… это неприятно для меня, мне не хотелось обсуждать эту тему, — сообщила я, все еще не поднимая глаза.

Я не сделала ни одной попытки вырвать руки из его хватки, правда и Хекс ничего не предпринимал, кроме того, что еле заметно поглаживал мои запястья.

— Я не знал наверняка, но конечно догадывался, что они сделают что-то подобное, догадывался еще, когда только разрабатывал этот план, — он стал более открыто выписывать закорючки на моей ладони. Я, наконец, осмелилась поднять глаза. — А, что до Арахры, то он вообще не разговаривал со мной с той беседы для протокола. Думаю, наши с ним отношения безнадежно испорчены, — словно вскользь заметил темный, — только прочитав это письмо, я понял, как ты была права, Ася. Арахра действительно ни за что не оставит все как есть, если узнает правду.

— Все это так сложно, — пожаловалась я и уже хотела выпрямиться, но Хекселис меня опередил, когда встал сам и помог мне вернуться в вертикальное положение. Моя рука все еще покоилась в его ладони, он поднес ее к губам и поцеловал тыльную сторону моего запястья.

Так же резко, как и сокращал расстояние между нами, Хекс отошел от меня, а потом и вовсе направился в сторону шкафа.

Я увидела, как он достал темно-серую рубашку, а потом стал расстегивать пуговицы на белой сорочке. Я наблюдала за этим, испытывая двоякое чувство, как будто и должна смотреть по полному праву, и в тоже время трусливо подглядываю исподтишка.

Хекс, оставшийся в одних черных брюках, вдруг неожиданно обернулся ко мне. Его желтые глаза перехватили мой взгляд, когда я рассматривала его грудь, которую помимо темных волос, покрывал длинный шрам. Он шел полосой сужающейся к концам от левого плеча вниз живота и заканчивался у самого пояса брюк. Взгляд его тут же заискрился озорными и в тоже время печальными огоньками, Хекселис словно бы специально еще сильнее развернулся ко мне.

— Тебе не нравится то, что ты увидела? — тихо поинтересовался он, без насмешки, что было для меня странным. Но Хекселис хоть и не стыдился своего шрама, кажется, посчитал, что мне неприятно на него смотреть.

— Ты спрашиваешь так, будто я никогда раньше не видела полуголого мужчины, — ответила с некоторым еле уловимым лукавством, пытаясь не задевать тему его шрама, как он не говорил о моем. — Я же не была отшельницей.

Он ждал ответа, никакой реакции, ни улыбок, ни жестов, он просто стоял передо мной с оголенным торсом, впивался взглядом и безмятежно ждал, когда я отвечу.

— Скажу так, меня вполне устраивает то, что я увидела, — ответила уклончиво, стараясь не сболтнуть лишнего. Привычка, выработанная за полтора года учебы, потому что каждое неосторожно брошенное слово в разговоре с темными, вполне способно все испортить. Да и не только слово, как показывает практика.

Кажется, темнейшего мой ответ удовлетворил, потому что он с усмешкой надел рубашку и довольный направился к выходу.

По коридорам особняка мы шли в молчании, но оно не было тягостным для нас. Когда Хекс распахнул передо мной большую двустворчатую дверь, я поняла, что темный привел меня в библиотеку, о которой рассказывал вчера.

У меня перехватило дух. Это место потрясало воображение. Огромный зал, который по высоте занимал все три этажа дома, а по площади, наверное, даже больше половины крыла. Два массивнейших окна освещали все помещение, и наполняли его светом утреннего солнца. Вместе с пылинками, танцующими на солнце я, кажется, могла вдохнуть запах тысяч книг собранных здесь.