Оковы призрачных вод (СИ)

— Скажешь тоже! Прерии! Я ж с Аляски, у нас там только горы, леса и тундра. И снег. Много снега.

— Ого! С самой Аляски на байке?

— Ну да, а чего? — Сэм чувствовала, как горят щеки и уши под шлемом, и радовалась, что никто не видит этого. Ей нравилось, как он восхищается ею. И даже сразу засвербило похвастать чем-то еще. — Как тебе мой чоппер?

— Байк? Офигенный вообще, никогда таких не видел!

— И не увидишь! — весело прихмыкнула она. — Такой чоппер только один.

— Сама собрала?

— Ага, — чуть было не приврала, не удержавшись, Сэм. — Ну, почти. Это старый папин Фэт Бой — знаешь, он еще в «Терминаторе» был. Ну, не такой старый, но почти мой ровесник. Я подрезала ему крылья, переднее колесо поменяла, вилку — не все сама, ребята тоже помогали, конечно. Ну, кубиков добавила двигателю, чтобы получше бегал, ну и руль повыше, как положено — реально удобно! Руки вообще не устают, могу весь день гнать…

— Ты крутая! — проорал на ухо Зигги.

Сэм внутренне расплылась от удовольствия. Но виду не подала:

— А то ж! Круче только яйца!

За спиной агрессивно рыкнул мотор Билли Симса и его новенькая, не в меру шустрая Ямаха синей молнией вылетела вперед. Еще один придурок выделывается! Билли, конечно же, был крайне недоволен тем, что Сэм пригласила Зигги прокатиться на ее байке. Вот что он вообще себе в голову вбил? Ну, пусть себе фигней страдает.

— А ты давно в Америке? — снова прокричала она своему пассажиру.

— Что? — не расслышал Зигги.

— В Америке ты давно?

— А-а! С неделю. Я в отпуске.

— Путешествуешь, значит? Большая страна, да? Не эта ваша, откуда пиво. Где уже был?

— Ну-у-у… — неуверенно протянул он. — Майами, Чикаго, Эл Эй. Не сильно много где. Потом поругался с девчонкой, купил вот вчера, байк и…

Сэм как огнем обожгло.

— Сочувствую, чувак, — сквозь странно сдавивший горло спазм проговорила она. — Я со своей тоже. Забей, слышишь. Все они… короче, ни из-за одной не стоит ломать себе шею, бросаясь под колеса. Особенно, — она не сдержала нервный смешок, — на такой галимой кастрюле, как та.

Ей очень хотелось его утешить, отвлечь от грустных мыслей, но она не могла придумать как. А потому спешно ляпнула первое, что пришло в голову:

— А ты музон любишь, а?

Музыки на чоппере у нее, конечно, не было, это Лемур с Кортесом могли себе позволить врубить музончик, у Кортеса даже стояла неплохая акустическая система (Лемур предпочитал слушать свой мрачняк в наушниках, прикидываясь аутистом).

— Ага.

— А спой! Спой что-нибудь на немецком, что ли.

Зигги хмыкнул:

— А что тебе нравится?

— Ну, смотри: я езжу на Харли Дэвидсоне. Что мне может нравиться?

Он не стал переспрашивать. И вдруг, к полному изумлению Сэм, завел ту самую песню, что со вчерашнего дня невольно вертелась у нее в голове! Да и голос у Зигги оказался зычный, хорошо поставленный, почти как у самого Аттилы Дорна. Правда, на немецком Сэм эту песню еще не слышала ни разу. Не удержавшись, она даже стала подпевать, но, конечно, на английском:

— Мы вервольфы из Армении,

Мы легенда их ночей!

Ей так и хотелось завопить от восторга, и, конечно же, она не стала себя сдерживать:

— Йу-ху! Круто, чувак! Ты как мои мысли подслушал! Тащусь от этой банды! — И, чуть отдышавшись, добавила: — Знаешь что? Тебе нужен Харлей! Настоящий американский байк, а не какое-то там пластиковое дерьмо!

— И настоящая американская девчонка, — весело отозвался Зигги. — Вроде тебя.

Сердце у Сэм так и запрыгало.

— Точняк! Только есть одна загвоздка: я существую в единственном экземпляре. Как и мой чоппер.

— Эх, да, — признал он. — И тут я явно пролетаю: тебе нравятся девочки.

— Ну-у-у…

Сэм замялась. На самом деле Молли у нее была первой и пока что последней. Их роман случился еще в старших классах: поначалу Сэм просто защищала и оберегала хрупкую и застенчивую Молли, а та немного помогала ей с учебой. Они даже не сразу поняли, когда это переросло во что-то большее. А потом… Потом отец Молли — приходской священник, безусловно, этой своей Библией из-за угла пришибленный — дознался о «богопротивном» увлечении дочери, и внезапно увез ее невесть куда, подальше от «позора». Конечно, Сэм так просто не сдалась — тогда ей казалось, что у них все очень всерьез, так что, как только смогла разузнать, куда именно забрали ее возлюбленную, вывела из гаража старый отцовский мотоцикл (тогда еще не чоппер) и рванула вверх по Юкону вызволять бедняжку Молли. Ну или похищать, это уж как придется. Да только повстречала там совсем другую девушку. То есть, это была все та же Молли Хэмилтон, но ее точно подменили. Эта новая Молли сказала Сэм, что все, что было между ними — страшная ошибка и преступление против законов Божьих, что она, мол, раскаялась, и что Сэм нужно сделать то же самое, что она не пойдет против воли отца, которого надо почитать и что-то там еще, а потом созналась, что уже обручена с каким-то засранцем и в начале лета выйдет за него замуж. В общем, Сэм вернулась домой ни с чем и полгода остервенело сношалась с отцовским Харлеем, пытаясь превратить его в чоппер.