Оковы страсти

Пока карета отправлялась в путь, маркиз Ньюбери сумел овладеть своими чувствами, умерить свой гнев и даже привести в порядок свои мысли. Николас Дэмерон, его наследник, оказался не более чем несчастным безмозглым дураком, у которого не было ничего, кроме упрямства, а поэтому его следовало послать ко всем чертям, как он того заслуживал! Он, правда, подметил нечто, что не приходило в голову самому Ньюбери, — странное совпадение, довольно отчетливое, и в чертах, и в цветовой гамме, между этими двумя подстилками — его матерью и Алексой. Может быть, она и впрямь — некий мимолетный грешок кого-нибудь из его дражайших дядюшек? Это вовсе не так уж невероятно. А до чего же это не понравится старой шлюхе, если он ей все выложит да еще и представит доказательства! Неудивительно, что они из одного теста замешены, — обе жадные интриганки, бесстыдные дармоедки, алчущие власти над людьми с той же силой, с какой голодный ищет пищу. Ничего странного в том, что Аделина так хотела убрать с дороги свою молодую соперницу. А Алексе понадобился новый титулованный муж. Ньюбери вдруг издал легкий, почти бесшумный смешок, искрививший его надменные губы. Почему бы нет? Пусть эти две мерзавки вцепятся друг в друга, возможно, в конце концов, они друг друга и уничтожат! В конце концов, они все приходили, послушные его воле, горя желанием целовать ему руки и молить о милостях, о любви! Дряни, сами себя они хотели убедить в том, что ему от них только этого и нужно было. Любовь!

Если только допустить мысль о том, что он мог бы поддаться подобной слабости, это могло быть лишь его чувство к Виктории, жене, которую он сам выбрал, и к той крошке, которую она для него носила под сердцем, испытывая такие мучения. А его мать, эта ведьма, прибери ее душу, Господи, уничтожила их. Он тогда засмеялся, когда она ему сообщила: «Дорогой мой Кевин, говорят, что это из-за гриппа, но, возможно, она убила себя и твое дитя, увидев вот это!» И она положила перед ним вырезку из газеты, в которой говорилось о его смерти. С тех пор он никогда не позволял себе ни единой слабости, которую можно было бы использовать против него.

Он вдруг вспомнил об Айрис. Ньюбери совершенно равнодушно относился к своей волоокой маркизе, которая и понятия не имела о том, откуда и после каких уговоров он приходил в ее постель на одну две минуты, необходимых для того, чтобы выпустить в нее свое семя, и он почувствовал колоссальное облегчение, когда узнал, что этого больше не нужно делать. Что же касается трех его дочерей, он заботился о них, обеспечивая всем необходимым до тех пор, пока они не требовали от него проявления отеческих чувств, — до тех пор, пока они не выйдут замуж за каких-нибудь подходящих людей, а выбирать их будет непременно его мамаша.

Зная привычки своего дяди и будучи в курсе того, где он проводит часть своих вечеров с недавнего времени, лорд Диринг был крайне озадачен, когда ему неожиданно доложили о приезде маркиза.

— Какой неожиданный сюрприз и большое удовольствие видеть вас, сэр! Вы приехали в деревню повидать меня? — произнес Чарльз, запинаясь.

— Надеюсь не испортить тебе удовольствие своим разговором, дорогой Чарльз, — сухо ответил маркиз, передавая прислуге свой плащ и подходя к огню. — А почему ты сегодня дома? Я-то думал, что смогу посетить дом очаровательной леди Трэйверс под тем предлогом, что ищу тебя.

Заметив, как покраснел и поджал губы его племянник, маркиз удивленно поднял брови, слушая Чарльза.

— Это потому, что она решила побыть одна в этот вечер, несчастная кокетка! Клянусь Богом, я начинаю понимать, что ей знакомы все уловки прирожденной хищницы, которые служат ей для того, чтобы довести мужчину до чего угодно, при этом давая одни лишь обещания. Если бы мы были женаты, я бы…

— Тогда следует назначить день свадьбы, дорогой мой мальчик. Тогда ты ее быстро поставишь на место! Может быть, она устала от неопределенности своего положения?

— От неопределенности? — Чарльз весь вспыхнул, сразу же попавшись на эту удочку. — Как раз все наоборот, знаете ли! Теперь она уже заявляет, что не готова к новому замужеству так скоро после смерти ее первого мужа, а тем временем мне не дают покоя мои кредиторы, потому что объявление о нашей свадьбе еще не напечатано. Я уже начинаю думать, что она просто использовала меня для того, чтобы отомстить Эмбри, так я полагаю; а, кроме того, ей надо было положить конец сплетням, возвестив о нашей помолвке! Она меня дурачит, вот что она делает! Сначала уговорила меня отправиться с ней в деревню потому-де, что она и дня не может прожить без моего общества, а теперь…