Окраина

– Именно это я ей и сказал, и она тут же отправилась в свою церковь. Думаю, что они попытаются что-то сделать. Но мне кажется, что ты тоже должен об этом знать… – Адам еще раз подумал о том, как давно народ Дэна находится здесь и какой он древний. По его телу пробежала дрожь. – Вот я и подумал, может быть, вы тоже знаете, что делать в таких случаях. Какой-нибудь ритуал или что-то еще, что может сработать…

– Я поговорю с отцом, – пообещал Дэн. – Сам понимаешь, отношения у нас сейчас натянутые, но, думаю, он меня выслушает. – Он помолчал. – Все это серьезно, правда?

– Правда. И моя бабушка тоже так думает.

– Нам надо было все рассказать раньше. Не надо было так долго думать.

Адам услышал какой-то шум в холле и быстро повесил трубку. Бросившись в ванную комнату родителей, он спустил там воду, а потом появился опять, притворяясь, что застегивает джинсы. Его отец вошел в спальню, но с ним что-то было не так, происходило что-то странное.

Адам был рад, что бачок в туалете все еще наполняется. Он попытался придумать причину, по которой зашел сюда, вместо того чтобы воспользоваться другим туалетом, но отца это, кажется, совсем не интересовало. Он прошел мимо Адама и лег на кровать, закрыв глаза и прикрыв их рукой, как будто у него болела голова.

Это было странно. Странно и страшно. Адам вспомнил слова Бабуни: «Ты помнишь, что случилось в этом доме с той, другой, семьей?»

Он поторопился выйти из спальни и вернуться к себе в комнату. «Я ведь даже не успел попрощаться с Дэном», – подумал мальчик.

Почему-то это сильно его разволновало.

III

Это пришло Агафье в голову в комнате Адама, когда она увидела трусики его сестры, засунутые под кровать. Ради него самого старушка постаралась сохранить самообладание, но чувствовала она себя ввергнутой в самую пучину бедствия, когда поняла, что потусторонние силы в городе не только становились сильнее и выборочно убивали людей, но и действовали другими методами, не такими шумными и более утонченными. А когда внук рассказал ей, что возвращался в banya, и о том, что на площадке нашлась ложка, то она наконец смогла оценить масштабы произошедшего. Все они были в опасности. Никто от нее не застрахован. Ни ее семья. Ни ее друзья. Ни молокане. Никто в городе. И подстерегала она их не только снаружи, но и подкрадывалась изнутри.

Неожиданно ей все стало ясно, и Агафья поняла, что пытался объяснить ей пророк. Именно то, что они не пригласили Главного в Доме, привело к таким последствиям; это и было источником всех убийств и других проявлений Зла. Эта крохотная трещинка позволила потусторонним силам твердо встать на ноги в этом городе и сняла крышку с кипящего котла. Как сказал Адам, началось все с плохого дома, который служил прибежищем своим собственным бесам, а они, в свою очередь, как магнитом, притянули к себе всех остальных.

Зло всегда возвращается.

И вот теперь потусторонние силы практически управляли Макгуэйном и буквально с каждой минутой набирали силу.

А их дом был центром всего происходящего.

Но ведь она много раз благословляла дом. По сути, каждый раз, когда в него входила. Правда, эта мягкая защита не могла заменить постоянной сильной охраны, и Агафья просто позволила своей вере в силу привычки скрыть от нее то, что происходило на самом деле. Она решила, что их дом в безопасности, потому что она его благословляет… тогда как правда состояла в том, что нечистая сила захватила его прямо у нее под носом.

И это объясняло, почему ни одно из Очищений, ни один из ритуалов изгнания дьявола не сработали. Молокане просто не туда направляли свои усилия. Все они концентрировали свои усилия и свою энергию на молельном доме только потому, что там убили Якова, а надо было все усилия прикладывать к ее дому.

Может быть, тогда они смогли бы остановить нашествие раньше…

Но нынче это не важно. Они остановят его сейчас.

Агафья позвонила Вере и попросила ту немедленно связаться со всеми остальными и собрать их всех вместе. Она не стала объяснять для чего и не сказала, к чему такая спешка, но пообещала Вере встретить их всех в церкви и ясно дала ей понять, что это очень важно. В своем доме она не хотела ни о чем говорить, не хотела раскрывать слишком многого на тот случай, если за ней следили или подслушивали. Агафья знала, что молельный дом чист от любой нечисти, и решила, что обсудить все будет удобнее именно там. Ей показалось, что Вера говорила с ней довольно странно и отстраненно, но тем не менее она согласилась обзвонить остальных.

Агафья переоделась в русское платье, надела белые кеды и зашла в столовую за своей Библией. И Грегори, и Джулия были дома, поэтому она легко могла попросить кого-то из них подбросить ее до молельного дома, но ей не хотелось вмешивать сюда еще и их. Она переговорила с Адамом и поговорит с Тео, а вот их родители и Саша исключались. Они были слишком взрослыми, и опасность того, что гниение уже началось, была слишком велика. В этом не было их вины, но Агафья знала, что полностью доверять им уже не может. По крайней мере не до того времени, когда все закончится.