Окраина

Это было не несколько пауков, свалившихся со стропил из-за топания десяти пар ног, но сотни и тысячи, которые падали им на головы, плечи и на пол. Агафья видела их и чувствовала, как они бегают у нее по телу, забираются в волосы, как их ужасные крохотные лапки царапают ее самые интимные места. Агафье захотелось закричать, выбежать наружу, сорвать с себя одежды и стряхнуть с себя всех пауков, но она знала, что все это происки дьявола, и продолжала повторять слова Очищения, чтобы ни в коем случае не потерять духовную концентрацию. Заканчивая молитву, она крепко сжала руки вместе.

– Svetom Tvoim, amin’.

Над их головами пронесся порыв холодного воздуха, и пауки исчезли. Агафье показалось, что в тот момент, когда она открыла глаза, по комнате пронеслась темная, бесформенная тень.

Они немедленно запели. Гимн. Песнь восхваления и благодарности Повелителю – это как дополнение к Очищению предложила Вера.

Агафья почувствовала движение воздуха, но это был не ветер, а ощущение, что воздух из помещения кто-то вытягивает, как вакуумом.

Ей стало трудно дышать.

А потом, так же быстро, как и началось, все прекратилось.

Агафья задышала полной грудью, стараясь не прервать песню. Семен и Петр, стоявшие рядом с ней, заходились в кашле. Семен практически согнулся пополам.

Закончив гимн, они занялись физической уборкой помещения. Пятеро мужчин взяли в руки веники и швабры, а женщины разобрали тряпки, пользуясь одной на всех емкостью воды с лизолом.

Когда они закончили, то молельный дом вновь выглядел так, как после уборки Якова, и, хотя она и не хотела этого, Агафья расплакалась. Она чувствовала себя опустошенной и физически, и эмоционально, и то короткое ощущение общей цели, которое дал ей обряд Очищения, куда-то исчезло, оставив ее одинокой и потерянной. В душе у нее появилась пустота, которую – она это чувствовала – не удастся ни заполнить, ни уменьшить.

– Все закончено, – сказал Николай, обнимая ее за плечи и похлопывая по спине. Он не понимал, почему она плачет, а старушка не хотела ничего объяснять, поэтому просто сжала его старую морщинистую руку.

– Я знаю, – сказала Агафья.

Но…

Что-то было не так.

Она посмотрела вокруг, встретилась взглядами с Верой и другими. Дом был чист и свободен от бесов, но в действительности ничего еще не закончилось, и они это сразу поняли.

Все, кроме Николая.

То, что убило Якова, никуда не делось – оно оставило молельный дом, но никуда не исчезло из Макгуэйна. Покинув здание, оно расположилось где-то еще. Они не уничтожили и не изгнали его полностью – просто заставили найти другое убежище.

И теперь не знали, где оно прячется.

Осознание этого пришло к ним ко всем одновременно, и Вера все объяснила священнику.

Они стояли на улице, там, где когда-то происходила вечеринка в честь их возвращения – это было, казалось, целую вечность назад, – и разговаривали тихими голосами. По улице проезжали машины и пикапы, но все они как будто принадлежали к совсем другой жизни, которая была отделена от них невидимым барьером.

Люди никак не могли решить, что и как они должны делать дальше.

– Мы должны посетить Василия, – сказал наконец Николай.

У Агафьи перехватило дыхание:

– Василия?

Николай кивнул. Остальные молчали.

Василий.

Prorok. Пророк…

– А он… он все еще жив?

На этот раз на ее вопрос ответила Вера.

– Все еще, – ответила она.

Агафья поежилась. Если это так, то ему должно быть около двухсот лет. Ему было больше ста, когда она была ребенком, и скорее всего больше восьмидесяти, когда он покинул Россию. Когда Василий прибыл в Мексику, ему было видение, которое изменило всю его жизнь. И хотя до того момента он был землепашцем, он никогда больше не притронулся к плугу, а стал пророком, посвятившим всю свою жизнь Богу и сменившим работу на земле на отшельничество и трактование слов Бога, которые Он вкладывал ему в уста. С какой стороны ни посмотри, это было жуткое существование, и многие говорили, что Василий, когда его коснулась длань Божия, просто сошел с ума. Тем не менее все считали, что это воля Господа и что он был рожден на свет именно для этой миссии. Поколения молокан ходили к нему советоваться по поводу проблем, возникавших в общине, и задавали ему вопросы, на которые не знали ответов.

А он всегда отвечал на эти вопросы.

И всегда оказывался прав.

Сама Агафья видела его только один раз, ребенком, и он здорово испугал ее. После этой встречи ей много недель снились кошмары. Такое никогда не забывается.

Да и повторения такого Агафья совсем не жаждала. В тот год была жуткая засуха, и все посевы погибли, выгорели. Денег не было, а мексиканское правительство вновь угрожало отобрать у молокан землю. Поэтому вся община вышла в пустыню недалеко от Гваделупы, чтобы узнать мнение proroka. Они вошли в его пещеру, и, когда тот улыбнулся ей и пошевелил пальцами, Агафья в ужасе закричала и расплакалась.

Все оставшееся время она провела, пряча лицо в юбке матери и молясь о том, чтобы Бог избавил ее от этого дьявола. А потом, после того как прошла, наверное, целая вечность, все они вышли из пещеры.

На следующий день начались дожди.