Окружное шоссе

Старший лейтенант закрывал кассу. Зенич ждал его на заводском дворе. Здание заводоуправления стояло в самом центре двора, и подходы к этой злосчастной двери отлично просматривались со всех сторон.

- Покажите, пожалуйста, где останавливается автобус? - попросил капитан Киреева, когда тот вернулся.

Старший лейтенант показал.

Получалось, что напротив входа в кассу.

ДВЕНАДЦАТЬ ЧАСОВ СОРОК ЧЕТЫРЕ МИНУТЫ

Сегодня по приказу прокурора Вул был перевезен в Приморск. Узнав об этом, Мытарев распорядился немедленно доставить арестованного к нему.

Та неделя, которую Вул провел в Южном, несомненно, была ему на руку. У него оказалось достаточно времени все обдумать. Как бы он ни повел себя теперь, это будет поведение человека, хорошо организовавшего свою защиту.

В данную минуту тактика отношений с ним строится на предположениях, а не на фактах. К сожалению, он сейчас хозяин положения, но этого не знает и не почувствует, даже если играть с ним в открытую, - в подобных положениях любая откровенность принимается за недоговоренность. Он ждет атаки, а надо предложить ему мир. Надо любыми средствами сбить его с толку, заставить бросить позиции, которые он приготовился защищать. Сомнения - плохой спутник в рукопашной, а вдруг подоспеют ещё и факты? Ясно было одно: откровенность Вула стоит упорной кропотливой работы многих людей и времени, которого, как всегда в таких случаях, не хватало. Добиться этой откровенности значило бы все.

Ввели Вула. Он нащупал цепким взглядом хозяина кабинета, поклонился и замер, изобразив полную готовность исполнить все, что прикажут.

- Проходите и садитесь вот сюда, - показал полковник.

Вул обогнул стол и уселся напротив окна, сложив руки на коленях, воплощение смирения и покорности.

- Я знаком с вами давно, но встречаемся мы впервые, - начал Мытарев. Признаюсь, что эта встреча не вызывает во мне особой радости.

- Судьба, - виновато сказал Вул.

- Перестаньте. Я читал ваши показания и хочу сказать, что не верю ни одному слову. Если вы вдруг передумали и решили говорить по существу дела...

- Могу повторить, что рассказал, - поспешно вставил Вул.

- Ясно. Вам знакома фамилия Цырин?

- В первый раз слышу.

- Я так и думал. Тогда вам будет проще перенести этот удар... Цырин убит сегодня утром.

Вул не переменил ни позы, ни выражения лица.

- Распустилась молодежь, - сказал он безразлично. - В ихнем возрасте мы вели себя скромнее.

- Знаем, как вы вели себя в "ихнем возрасте", - заметил полковник.

Машинально или с какой-то определенной целью Вул при упоминании о Цырине заговорил о молодых, и надо было показать, что это заметили, но вскользь, не выпячивая.

- Он действительно молод, - продолжал Мытарев, - это вы верно подметили. Ему тридцати не было. Работал шофером междугородного автобуса, часто бывал в столь чтимом вами Южном, а свободное время посвящал довольно своеобразным наклонностям.

Вул принимал игру.

- Не понимаю, какое это имеет отношение ко мне, - сказал он. - Но, чтобы поддержать разговор, могу поинтересоваться, чем он занимался.

"Отлично, - подумал полковник. - У тебя ведь одна цель - выбраться из дела с наименьшими потерями. Откровенность в твоем положении имеет смысл в определенное время, и, когда ты поймешь, что такое время настало, ты отыграешь.

Я проинформирую тебя сейчас, а потом дам возможность разобраться. У нас совершенно нет времени, но ты будешь считать, что у нас его вагон, а у тебя нет. Ты заспешишь, иначе я плохо изучил вашего брата за тридцать лет".

- Представьте, коллекционированием денежных знаков различного достоинства.

- На сберкнижке, что ли? - тупо спросил Вул.

- В тайнике. Размеры собрания, несовместимые с возможностями коллекционера, не позволяли ему афишировать свое хобби. Заранее предвижу ваше удивление - деньги из тех, которые конкуренты перехватили у вас пятнадцатого. Ровно половина суммы. Каково?

- Все наше счастье - ваше. Вернее, ихнее, - спокойно констатировал Вул. А где ж вторая половина?

- Ее унес человек, убивший Цырина. Мы кое-что о нем знаем. Знаем, что он Цырину ровесник и как выглядит. Знаем, что деньги носит в потертом чемодане. Приняты все необходимые меры. Ему не уйти. В самое ближайшее время надеюсь порадовать вас хорошими вестями.

- Зачем вы мне это говорите? - снова помрачнел Бул. - Когда я слышу такие истории, я сильно волнуюсь, а у меня больное сердце.

- В чисто познавательных целях. Возможно, то, что вы сейчас услышали, пробудит в вас желание вспоминать. Не исключено, правда, что ваши сведения нам уже не понадобятся. Все может быть. - Мытарев нажал кнопку звонка. Проводите, - сказал он появившемуся конвойному.

Дважды на десятиметровом пути от стола до двери оглянувшись, Вул вышел.

- Товарищ полковник, - возвестил селектор голосом Одинцова. - Зенич. Переключаю на вас.

Что-то заскрежетало и зашипело, а потом из этих звуков вынырнул голос капитана.

- Слушаю, Владимир Николаевич, - сказал Мытарев.

ТРИНАДЦАТЬ ЧАСОВ ДЕВЯТНАДЦАТЬ МИНУТ