Окружное шоссе

- Я имею в виду другое.

- Этот человек имеет отношение к заводу.

- Тепло.

- Он знакомый Литвиновой.

- Еще теплее.

- У него какие-то давние дела с Вулом.

- Совсем горячо.

- Он возглавлял операцию на заводе.

- Вот теперь то, что нужно.

- Я не совсем понимаю...

- Как вы понимаете, рассказать обо всем Цырин уже не может. Что-то может рассказать тот, второй. Для этого нам осталось его найти.

- Он повторяет путь Цырина, - сказал капитан.

- Сомневаюсь.

- Но ведь вы сами так считали.

- Считал, не учитывая его роли. Человек, способный Вула обвести вокруг пальца, в деле, несомненно, главный.

- А Цырин?

- Цырин-простой курьер, - сказал Мытарев.

- И казначей?

- Не уверен.

- Сегодняшние действия Цырина заставляют отнестись к нему несколько по-иному.

- Это не его действия, а наша трактовка его действий, не забудьте. Кроме того, даже если мы угадали с Цыриным, все равно операция по ограблению кассы по задуму, по характеру исполнения, по этой маленькой изюминке с Вулом - стоит на порядок выше. Притом разумеется, что мы не все о ней знаем. А у толкового плана обязательно должен быть толковый вдохновитель. Вы согласны?

- Согласен, - сказал Зенич.

- Вы допускаете, что этому человеку стало известно о намерениях Цырина?

- Да.

- И что поэтому пролилась кровь?

- Возможно. Они не были уверены, что Вул станет молчать. Оба думали об одном - о бегстве. Деньги хранились у Цырина. Тот, второй, подстерег его и стал требовать дележки.

Они повздорили и...

- Вы видите слабость в вашей схеме? - прервал капитана Мытарев.

- Именно?

- Деньги. Почему деньги были у Цырина?

- Он вывез их из Южного - это естественно.

- Я веду речь не о логике тех или иных шагов преступников, а о некой моральной стороне дела, если можно применительно к ним говорить о морали. Деньги доверены человеку, роль которого в деле крайне незначительна. Его иерархический номер в операции третий, если их было трое, или четвертый, если четверо. И какие деньги! Обычно "шефы" никому не доверяют таких сумм.

- У них не было иного выхода.

- Почему же тогда убийца Цырина, "главный" - будем называть его так - не знал, где и как хранятся деньги? Для них это был вопрос первостепенной важности.

- Вы думаете, он не знал?

- Не забывайте, что половина денег осталась в лодке, в которой, как вы помните, он побывал.

- Признаю, - согласился капитан. - Действительно, какой-то странный "главный". Но вернемся к тридцать шестому километру.

- Не разбрасывайтесь этим "главным", - назидательно сказал Мытарев. - Он ваш козырной туз, берегите его. По поводу вашей версии... Вы серьезно считаете, что в настоящий момент "главный" действует за Цырина?

- Да.

- Какой смысл?

- Все тот же - побыстрее исчезнуть из поля зрения.

- Путь, который вы определили Цырину, - не самый быстрый. К тому же он опасен: Цырин убит и мы находим труп.

Ну, а если быть предельно точным, то для "главного" он ещё и бесполезен. Он волен выбрать любой вариант бегства - мы его не знаем.

- А если Вул начнет говорить?

- Вы же понимаете, что на время, которое прошло, это не распространяется.

- Это знаем мы. А "главный"? И потом, возможно, он ещё в городе.

- Оповещение на вокзалы мы уже дали, - задумчиво сказал Мытарев. - Будьте уверены, "пограничника" там не пропустят. Хотя, повторяю, лично я в это не верю.

- Товарищ полковник! - ожил селектор. - Трубочку! Киреев.

- Да, - сказал Мытарев, взяв трубку. - Да я.

Больше он ничего не сказал и, слушая Киреева, очень выразительно смотрел на Зенича.

- Есть новая фамилия, - сказал он через минуту, прикрыв микрофон рукой. Запомните: Бабура.

ДВАДЦАТЬ ОДИН ЧАС ДВАДЦАТЬ МИНУТ

Литвинову "вели" от самого дома. Шла она медленно, часто останавливалась, но никуда не заходила по дороге. Лейтенант, сопровождающий её, так охарактеризовал эти остановки:

- Она на что-то решается.

Ему было проще: он её видел. У Киреева же перед глазами был только план города, на котором он прикидывал местонахождение Литвиновой. Но все равно вывод, который сделал Киреев, опережал возглас старшего лейтенанта.

- Она идет к нам! - закричал лейтенант, и Кирееву захотелось на него цыкнуть.

- Я поднимусь к себе, - сказал он дежурному. - Как появится - проводите.

Литвинова вошла через несколько минут и робко спросила старшего лейтенанта.

- Пойдемте, - пригласил дежурный.

- Разве он на работе? - удивилась женщина. Казалось, её больше устроило, если бы Киреева не оказалось на месте.

- На работе, - сказал дежурный и отвел её наверх.

- Вы меня не ждали? - спросила Литвинова, входя.

- Я вас ждал, - ответил старший лейтенант. - Я знал, что вы придете, но не хотел торопить. Садитесь, пожалуйста.

Не сводя с него тревожных глаз, женщина села.

- Я хотела у вас спросить про одного человека, - начала она.

- Какого человека?

Литвинова замялась.

- Вы помните наш уговор, Любовь Ивановна? Говорить обо всем честно и без утайки.

- Все, что знала, я уже рассказала.

Это был её стандартный ответ.

- Тогда что заставило прийти?

- Чтобы спросить про одного человека.

- Про какого? Назовите его. Иначе разговора у нас не получится.

Она подумала немного. Сказала:

- Бабура. Звать Виктором.