Октавия

Гэрриет и Шатти обнимались как сумасшедшие.

- Я выиграла пятьдесят пенсов! - не могла успокоиться Шатти.

Толпа приветствовала победителя радостными криками. Кори, перешедший на шаг, ласково похлопывал разгоряченную кобылу по холке, его бесстрастное лицо наконец-то осветилось довольной улыбкой.

- Ой, папочка, какой ты молодец! - визжала Шатти.

Взгляды Кори и Гэрриет встретились.

- Видишь, - сказал он. - Все вышло как надо.

Он спешился, и тут - Гэрриет потом пыталась и не могла вспомнить, как это произошло, - из толпы вдруг появилась ослепительно золотая красавица в мехах и бросилась Кори на шею. Это была Ноэль.

- Милый мой! - вскричала она. - Я так горжусь тобой!

- Мама? - удивилась Шатти. - Ты тоже была здесь?

- Я решила не выходить за Ронни, - торжественно объявила Ноэль. - Я возвращаюсь - возвращаюсь к папе, и мы снова будем жить все вместе, одной дружной семьей.

Неожиданно оказалось, что кругом полно фоторепортеров.

- Это самый чудесный день в моей жизни, - говорила Ноэль, ослепительно улыбаясь в каждый объектив.

Лицо Кори совершенно ничего не выражало.

Гэрриет почему-то не могла оторвать взгляд от Шатти, которая тянула Ноэль за шубу.

- Мамочка, ты привезла мне подарок?

- Конечно, милая! И не только тебе. - Прекрасное лицо Ноэль Белфор обернулось к Гэрриет. - У меня есть кое-что даже для твоей няни.

Гэрриет подняла голову и чуть не вскрикнула. В двух шагах от нее, стройный и элегантный, как всегда, стоял Саймон. На нем была черная соболья шуба и темные очки.

- Привет, Гэрриет, - сказал он.

- Саймон? О Боже! - прошептала она. - Откуда ты здесь?

Она машинально коснулась рукой своей щеки.

И тут Шатти пронзительно взвизгнула:

- Смотрите, смотрите, у Гэрриет вся щека в крови!

Оглядев себя, Гэрриет поняла, что кровь течет у нее из руки. Потом чьи-то испуганные лица поплыли перед ней по кругу, и она потеряла сознание.

***

Было темно и душно, кровь пульсировала в Гэрриет толчками, в ушах гудели знакомые голоса.

Испуганный всхлип Шатти:

- Она не умирает? Нет? Нет?

Голос Ноэль с металлическими нотками раздражения:

- Господи, нет, конечно. Это просто обморок.

Голос Кори, громкий и резкий от волнения:

- Да расступитесь же наконец! Не видите, ей нечем дышать!

Еще один голос - бархатистый, медлительный. Неужели Саймон?

- Все, малышка. Теперь все будет хорошо, я же с тобой.

Потом черная туча снова заклубилась и поглотила ее, потом начала медленно рассеиваться, и наконец, открыв глаза, она увидела склоненное над ней лицо, бледное в обрамлении собольего воротника, - лицо, которое являлось ей в снах и пропадало в кошмарах.

- Саймон, - с трудом разлепив губы, пролепетала она. - Это правда ты?

- Привет, детка. Это я. Но не разговаривай, тебе сейчас нельзя.

- Ты не сон?

Он улыбался, но его глаза блестели, словно от слез.

- Я не сон. Вот, потрогай. - Он протянул руку и коснулся ее щеки. Она повернулась, чтобы поцеловать его руку, но он сказал:

- Лежи тихо, не дергайся.

- Где я?

- Во врачебном пункте. Какой-то старый педик - наверное, самый главный здешний врач - уже перебинтовал тебе руку. Ты порезала ее о стекло часов, которые были у тебя в кармане, - наверное, слишком сильно сжала их от неожиданности, когда увидела меня. Мне, честно говоря, приятно, что я до сих пор так на тебя действую.

Кажется, что-то тут было не так, но Гэрриет в своем полубессознательном состоянии не могла сообразить что.

- Где Кори? Где дети и вообще все?.

- Хватит волноваться обо всех, - прервал ее он.

- Саймон, какой ты красивый, - пробормотала она, и он тут же расплылся в довольной улыбке.

Намочив тонкий носовой платок в кружке с водой, он начал бережно вытирать кровь с ее щеки. От платка пахло лавандой.

- Когда ты немного придешь в себя, я отвезу тебя в больницу - там тебе наложат швы.

Гэрриет проследила за тем, как он закурил сигарету и вставил ее в синий мундштук.

- Саймон, это Ноэль заставила тебя сюда приехать?

На его лице появилось обиженное выражение.

- Думаешь, я такая скотина? Вскоре после того, как я видел тебя последний раз, мы с Борзой окончательно разошлись, с тех пор я пытался тебя разыскать. Никто ничего толком не мог сказать - ни Тео, ни твоя бывшая хозяйка, ни даже родители. Про ребенка я вообще узнал только сегодня утром, когда мне позвонила Ноэль. До сих пор не могу прийти в себя: то радуюсь, что ты наконец-то нашлась, то пытаюсь представить, сколько тебе пришлось за это время пережить, и сам прихожу в ужас. Он взял ее за обе руки.

- С сегодняшнего дня я принимаю все решения за нас обоих, и я уже решил, что никуда тебя не отпущу.

Тут дверь отворилась, и в комнату вошел Кори. Гэрриет вырвала у Саймона руки и тут же обругала себя за это.

Кори был в старенькой дубленке, наброшенной прямо на полосатую розовую с серым рубаху. На пороге ему пришлось пригнуться, чтобы не удариться о притолоку.

- Ну, как дела?

Как сдержанно и прохладно, особенно после щедрой нежности Саймона.

Она попыталась сесть.

- Все хорошо. Извини, что с часами так получилось.

- За часы можешь не беспокоиться, в них надо только заменить стекло.

- Я рада, что ты выиграл забег.

На его губах мелькнула улыбка.