Октябрьская революция 1906 года

— Значит, мы идём верным путём. Я составил список приглашённых и сформировал примерные маршруты следования самолётов, проследите, чтобы все приглашённые прибыли вовремя. Там есть и папа Римский, поэтому не удивляйтесь этому.

Закончив совещание, я дождался, когда князь выйдет и только сейчас позволил себе расслабиться. Тут я почувствовал, что совершенно пьян, чему я был рад. Это ослабило тревогу и сгладило то чувство ужаса, охватившего меня. Я давно в этом теле и уже забыл, какие силы перенесли мою душу в это тело и дали мне шанс новой жизни и шанс переписать историю. А раз есть силы добра, то почему не быть и силам зла, а это означает, что мне нужно учитывать их в своих раскладах. С такими мыслями я и заснул сидя в кресле, опьянённый алкоголем и никотином.

Глава 15. Тоталитарный режим.

Тоталитаризм стремится не к деспотическому господству над людьми,

а к установлению такой системы,

в которой люди совершенно не нужны.

Ханна Арендт

15 октября 1936 года. Кремль. Красная площадь.

На высокой трибуне стоял высокий человек в серой шинели и в военной форме без знаков отличия. Рядом стояли люди с серьёзным выражением на лице, одетые в военные мундиры, но среди них попадались и в гражданской одежде, таких же серых тонов, что они практически не отличались от военных.

На площади перед ними проходили демонстранты в одинаковых спортивных костюмах и несмотря на довольно позднюю осень, все они были одеты очень легко, а в руках они держали транспаранты с различными надписями, на красных полотнах, но у всех них был надписи одного смысла. Они восхваляли товарища Сталина. Вид у шествующих был очень сосредоточен, каждого из них сковывал страх, но они старались держать строй и ритм движения. Всю эту процессию снимали с лучших ракурсов несколько репортёров с повязанными красными галстуками на шее и приколотыми красными звёздами на груди. Тут же шли музыканты, играющие какой-то марш, в ритм которого двигалась вся эта процессия. Вдоль строя, всё время пока шло движение колонн, бегали одетые во всё чёрное люди и пристально вглядывались в спины проходящих людей, после чего делали какие-то записи. Когда колонна проходила и становились видны спины людей, то там можно было увидеть номера, состоящие из букв и цифр, нашитые на спинах людей. Точно такие же цифры были выбиты на запястьях синей краской. Внезапно одна из девушек, нёсших один из шестов большого транспаранта, внезапно споткнулась и весь транспарант, завалился на идущих людей, которые тут же подхватили шест и, выровняв его продолжили идти вперёд, сохраняя строй. В тот же момент сквозь толпу идущих, к месту падения бросились трое человек в чёрных костюмах и подхватив плачущую, худую девушку с изнеможённым лицом и голодными, впалыми глазами. Вытащив её из строя, они оттащили её волоком по земле в ближайший проулок и оттуда раздался хлёсткий звук револьверного выстрела, после чего трое человек вернулись к осмотру проходящего строя.

Если проследить за уходящим с площади людьми, то можно было увидеть, как они разбивались на колонны, сдавая транспаранты и плакаты одетым в серое людям с красными платками на шее. После чего колонна проходила мимо больших чанов, в которых варилось какое-то варево, похожую на кашу и её черпали люди в грязных, белых халатах, черпаками и горячую, накладывали в подставленные ладони проходящих людей, которые боялись смотреть по сторонам, глядя в спины идущих людей. После этого колонны подходили к длинным телегам с деревянными скамейками и рулём. Это были автомобили, большей частью сделанными из дерева, не имеющих крыши и стен, даже двигатель был открыт и виден работающий, ржавый двигатель. Люди молча садились в подобие автомобиля и в спешке глотали то, что держали в руках. При этом было видно, что пища очень горячая, но никто не думал высказать недовольства, молча заглатывая обжигающую жижу и всю эту картину омрачал мелкий, моросящий дождь и серые низкие тучи над головами. Вокруг ощущалось уныние и безысходность. Но на трибуне прошло оживление и на неё взбежал человек в чёрном костюме с выжженной звездой на обеих щеках. Он остановился на краю трибуны и уставился перед собой, стараясь не смотреть по сторонам.

Вождь, заметил его сразу и даже успел взвести курок спрятанного в кармане револьвера, но продолжал очень долго не смотреть в его сторону, после чего всё-таки соизволил повернуть голову в его сторону и кивнуть, тот увидев сигнал, приблизится, тут же осторожно подошёл и, остановившись в трёх метрах, произнёс.

— Его поймали как вы и велели в тайном ходе, который был скрыт в вашем кабинете. Всех, кроме него, застрелили, а его взяли живьём.

Сказав это, он замолчал, продолжая смотреть в одну точка перед собой и боясь даже моргнуть. Вождь довольно долго молчал и, повернув голову, сказал,

— Допросить, не стесняясь в средствах.