Октябрьское вооруженное восстание в Петрограде

Разведчиц сообщили, что от Морской, Исаакиевской площади и по берегу Невы от Сенатской площади надвигаются большие отряды матросов с броневиками. Движение трамвая с той стороны Невы прекратилось. С левого фланга меня запросили, что делать с трамваями, которые в числе нескольких вагонов скопились перед Полицейским мостом и вызывают скопление толпы. Приехав туда, я увидел довольно большую толпу вышедших из вагонов пассажиров (и собравшихся любопытных зевак), которая выражала неудовольствие на задержку и невозможность попасть на ту сторону Невы. Сначала я было подумал оттеснить толпу к Казанской площади, а вагоны оставить на случай заграждения Невского, но увидел, что это будет нецелесообразно, так как толпа будет еще больше привлечена видом вагонов. Тогда я пошел сам и поручил фельдфебелю обойти вагоновожатых и кондукторов, и мы объяснили им, что сегодня движение трамваев по Невскому в этой части не будет допущено. Вагоновожатые перевели включение на задние моторы, кондуктора прокричали: «Садитесь, сейчас поедем окружным путем», — сигналы прозвонили, и наполняемые вагоны двинулись обратно. Больше сюда трамваи уже не ходили.

С уходом трамваев толпа уменьшилась, однако зевак было еще довольно много. Пришлось выставить роту поперек всего Невского и оттеснить толпу до Казанской площади. В предупреждение новых больших скоплений мы, выставили взвод на углу Конюшенной, который протянул поперек Невского редкую цепь. Солдаты цепи должны были предупреждать публику, что вниз по Невскому нет прохода, и пропускали только живущих в домах этого района. То же делали и патрули павловцев и кексгольмцев, которые по очереди ходили до Казанской площади.

Разведчики без оружия, которые ходили вплоть до Садовой, сообщали, что на Казанской площади и около Михайловской улицы народу немного, но что громадные толпы собираются на углу Садовой и Невского и дальше по Невскому. Особенно толпятся у редакции газеты «Вечернее Время», которая вывешивает плакаты с новостями. Никаких вооруженных нигде не замечено. В разговорах публики толкуют о съезде, о роспуске Государственного совета, но не слышно ничего о вооруженных выступлениях. По-видимому, публика совсем не представляла себе, что делается за завесой оцепления. И газеты не знали.

Смеркалось. На Невском горели огни.

Проехав отсюда через мост и по набережной Мойки, я увидел павловцев, красногвардейцев и моряков, оцепивших штаб и сгрудившихся вблизи подъезда на Гвардейской площади, прикрываясь за стеной штаба от Зимнего дворца, откуда могли стрелять. Но стрельбы не было.

Выйдя из автомобиля, я подошел и спросил, в чем дело и почему нет строя. Кто-то из толпы грубо меня облаял:

— А тебе что за дело? Ты чего суешься!

Но наши меня узнали и сказали:

— Это наш начальник, из военного комитета.

Тогда мне рассказали, что в штаб приезжали уполномоченные для переговоров, которые вошли туда. Потом оттуда вышло все правительство и начальство и много офицеров и штатских и пошли в Зимний для переговоров с министрами. Но оттуда не возвращаются.

— Мы хотим занять штаб.

Я попытался ввести строй. Построилась часть павловцев и рабочие. Никто не знал, какие там силы остались, и эта неизвестность-останавливала, да еще и то, что из Зимнего дворца удобно было бить сюда. Я послал часть павловцев и рабочих к воротам, попытаться туда войти. Они были заперты. Начали стучать. Откуда-то появилась балка, — стали ею таранить. Какие-то нестроевые открыли со двора ворота, и наши бросились туда. Никакой силы там не было. В это время закричали на площади, и матросы, солдаты гуртом бросились в угловой подъезд штаба. Оказалось, что дюжий павловец и несколько матросов с гранатами в руках подошли к двери, полагая, что она закрыта. Но дверь распахнулась, и в вестибюле никого не было. Тогда вошли внутрь — из караулки вышло несколько юнкеров и сказали, что сдаются, что все начальство и охрана перешли во дворец. Вслед за первыми хлынула туда и вся наша братия. Я вошел туда, поднялся по лестнице до первого этажа. Сверху кричали: «Никого нет, ушли!». Я спросил павловского унтер-офицера, почему нет их офицера. Он ответил, что сюда подошли и скопились патрули и заставы, потом подбежали матросы, тоже передовые. Я послал его в Капеллу, чтобы оттуда шел командир со всеми силами и занял штаб, укрыв резервы на дворе, послал ему записку.

На площади было пустынно. У Адмиралтейства, около сада Зимнего дворца, видны были цепи. Я сел в автомобиль и поехал через площадь и Миллионную улицу в наш штаб. По пути меня несколько раз задерживали павловцы и рабочие, но узнавали. Подошедшему командиру я сказал:

— Подходите вплотную. Идут матросы. Штаб занят.

— Штаб занят? Значит, оттуда нет опасности?

— Никакой, Теперь только Зимний.

— А в Зимнем можно двери ломать?

— Ломайте, если закрыты. Попробуйте входить с набережной. Да войдите в контакт с матросами, а то как бы не постреляли друг друга. С набережной есть какой-то дворик, нельзя ли оттуда проникнуть.