Октябрьское вооруженное восстание в Петрограде

Еще несколько дней назад в городе все кипело, как на вулкане. Безостановочно, днем и ночью, проходили войска, отдельные отряды, мчались броневые автомобили. Улицы были переполнены народом. Все ждали исхода борьбы. Теперь как будто все переутомлены, устали и еще с вечера спешат укрыться в квартиры.

Проскакиваю Невский, подъезжаю к Адмиралтейству. Здесь, в ярко освещенном зале, идет собрание Центрофлота; состав — почти исключительно матросы. Очутившись у власти, они, невзирая на усталость, на свою неподготовленность управлять государственной машиной, силятся превозмочь все трудности, наладить аппарат, наметить программу работы. Воодушевленные идеей, они не боятся бурь на своем пути. Это они свалили контрреволюцию, они же и построят новую жизнь. Уверенно они берутся за дело, не давая разрушиться аппарату и приостановиться той жизни, которая до сих пор била ключом во флоте.

Далеко за полночь длится заседание. Работа распределена; завтра, с раннего утра, каждый вступит в исполнение своих обязанностей.

Приложение

П. Малянтович, министр юстиции Временного правительства В Зимнем дворце 25–26 октября 1917 года

Уже две ночи провел Керенский в Главном штабе и должен был провести и третью — с 24 на 25 октября.

Во главе военной борьбы против предполагавшегося военного выступления большевиков и защиты от них правительства и Петрограда должен был быть поставлен непременно член Временного правительства, — в политическом отношении. Предстояла борьба с «внутренним врагом». В каждый данный момент ночи и дня могли возникать вопросы политические, могла явиться необходимость разрешить вопрос о допустимости или недопустимости, с политической точна зрения, осуществления той или иной вполне, скажем, достижимой военной задачи, которая, однако, могла быть бесцельной или даже вредной в политическом отношении.

Предоставлять разрешение политических вопросов военному командованию нельзя по двум причинам. Во-первых, потому, что эти вопросы, и в особенности в тот момент, не только были исключительным правой, но и неустранимой обязанностью только Временного правительства. Расходясь на ночь, члены Временного правительства могли вручить свои полномочия только члену Временного правительства. Во-вторых, военное командование должно ведать исключительно военными задачами к не растрачивать ни своей энергии, ни своей решимости на решение вопросов политических, что неизбежно всегда должно вызывать замедления и колебания, которые могут сыграть роковую роль.

Обязанности военного министра в тот момент исполнял генерал-лейтенант Маниковский, принявший назначение, ввиду увольнения в отпуск военного министра генерал-майора Верховского, всего за три-четыре дня до этого, причем он поставил условием, что он будет исполнять исключительно военно-технические обязанности и в политическом отношении будет лишь исполнять прямые предписания и указании Временного правительства. Он отказался принять на себя военно-политическое руководство в обороне против предполагавшегося выступления большевиков.

Естественнее всего было возложить эти обязанности на министра-председателя, который был в то время и верховным главнокомандующим, — на Керенского. Ему было поручено Временным правительством организовать при Главном штабе надлежащее военное командование, не стесняясь, если бы это понадобилось по условиям момента, произвести необходимые личные перемены. Были высказаны мнения относительно отдельных лиц в Главном штабе.

24-го Керенский доложил, что все в штабе и гарнизоне налажено и что он не нашел нужным произвести какие-либо перемены лиц. Главные и руководящие обязанности в военном отношении были возложены на полковника Полковникова и генерала Багратуни…

24-го октября мы разошлись рано… во втором часу ночи. Все члены Временного правительства, кроме Керенского, — по квартирам, Керенский ушел в Главный штаб.

Вернувшись к себе, я еще провел часа полтора в кабинете, подготовляя план занятий на следующий день… Распорядился разбудить себя в половине десятого…

Я был разбужен в девять утра.

Приотворив дверь, курьер министерства юстиции Михаил Александрович Тюрин негромким, учтивым, но и внятным и настойчивым голосом старался меня разбудить. Я спал крепко, заснувши только в седьмом часу утра.

— Господин министр, вставайте. Еще только девять часов, но министр-председатель просили по телефону, чтобы вы были в Генеральном штабе непременно к десяти часам… Самовар готов, чай заварен.

М. А. Тюрин, фигура интересная, заслуживающая особого очерка. Он служил курьером при министерстве юстиции, начиная с министерства Муравьева, и при всех министрах состоял личным камердинером при министре. То же и при министрах во время революции… С его, помощью я справлял все свое одинокое несложное хозяйство… Высокий, сухощавый, в одних усах, тугой на одно ухо, исполнительный, заботливый, умный и тактичный. По виду ему можно было дать и сорок пять, и шестьдесят лет… Прошел хорошую школу…