Октябрьское вооруженное восстание в Петрограде

Наша цепь, вопреки правилам, осталась далеко позади орудия и должна была прекратить огонь из боязни попасть в своих. Все напряженно следили за работой товарищей у орудия. На улице на время установилась тишина, прерываемая лишь трескотней выстрелов со стороны Владимирского училища. Вот, наконец, и все готово. Посылаем в качестве парламентера тов. Трегубовича с предложением сдаться в течение пятнадцати минут, в противном случае грозим орудийным огнем. Юнкера упорствуют. Начинаем обстрел. Артиллерист дергает за спуск, и первый выстрел рокочет. Снаряд попадает прямо в окно, выворачивает раму и рвется в комнате. За первым выстрелом следует второй, третий. На узкой улице пушечная пальба кажется оглушительной. Окна большого многоэтажного дома со страшным звоном валятся на камни мостовой, из некоторых окон показываются бледные лица насмерть перепуганных обывателей, валятся цветочные горшки. Через минуту все скрывается.

Между тем к артиллерийским выстрелам присоединяется ружейная и пулеметная трескотня. Угол училища уже сильно пострадал, юнкера из этой половины перебрались в противоположную сторону и во, внутренние комнаты; стрельба с их стороны заметно сокращается. Даю распоряжение привезти из крепости второе орудие и доставить его с другого конца училища. Приезжает тов. Скороходов, председатель Совета Петроградской стороны. Павловское училище, как я уже говорил раньше, все время державшееся пассивно, но и не соглашавшееся сдать оружие нашим цепям, окружавшим его, очевидно испугавшееся орудийного огня, капитулирует. Новость о сдаче Павловского училища быстро облетает ряды осаждающих и дает приток новой энергии. Местами звучит громкое «ура». Второе орудие быстро прибывает и устанавливается на указанном месте.

В это время приезжает самокатчик и привозит мне сообщение Павлова о том, что ударники дворца Кшесинской собираются идти на помощь юнкерам и ударить нам в тыл. Мчусь в крепость. Громадные толпы стоят у ворот особняка Кшесинской. Выхожу из машины и смешиваюсь с толпой. Среди собравшихся вижу несколько знакомых лиц, товарищей из — крепости; но основная масса — ударники и штатские в котелках и с тростями. Обсуждаются текущие события. Гром пушечной стрельбы встряхнул всех. Вслушиваюсь в разговоры. Ударники настроены против большевиков, некоторые открыто призывают взять оружие и «расправиться с большевиками и прекратить безобразие».

Им в тон радостно умиляются и шипят котелки. Спешу выбраться из толпы в крепость. Совместно с Жендзяном и Павловым решаем немедленно во что бы то ни стало разоружить ударников. Павлов вместе с Трегубовичем уже, однако, успешно выполнили роль парламентеров, идут во дворец с требованием о немедленной выдаче всего имеющегося у ударников оружия. Одновременно с этим по стене крепости в сторону дворца рассыпаем цепь, а к мосту высылаем усиленный наряд кольтистов для разгона толпы. Увидя предпринимаемые нами шаги, толпа почти без всякого сопротивления, если не считать отдельных выкриков, быстро расходится. Джентльмены в штатском удирают в первую голову. Между тем посланные возвращаются из дворца и сообщают нам, что ударники отказываются сдать оружие, так как, по их словам, у них такового нет. Видно, что хотят нас перехитрить и отделаться.